И вновь задышала гора Высокая

    Неожиданная для многих тагильских горняков остановка добычи железной руды в августе 1923 года в связи с организационными пертурбациями затянулась до 1924 года, когда гора Высокая ожила вновь теперь уже в составе Уральского железорудного треста, который просуществовал в свою очередь до июня 1927 года. В течение этого периода горнякам удалось полностью восстановить рудники и на финише даже превзойти максимальный довоенный уровень добычи.

    А затем последовала очередная реорганизация управленческой структуры. Уральский синдикат "Уралмет" вместе со своими трестами перестал существовать. На его базе создали Уральский горно-металлургический трест с системой территориальных управлений. Одно из них - в Нижнем Тагиле, называлось "Управление железных рудников Тагило-Кушвинского района", включало в себя Гороблагодатские, Высокогорские и Лебяжинские рудники. В 1929 году и эта структура была признана нежизнеспособной. Управление рудниками Тагило-Кушвинского района расформировали на два самостоятельных предприятия: Высокогорское и Гороблагодатское рудоуправления.

    Столь частые управленческие метаморфозы неблагоприятно сказывались на организации труда и состоянии рудничного оборудования, финансовом положении предприятия. Тем не менее высокогорские горняки и в тех нелегких условиях развивали рудную базу. В 1924 году на Высокой впервые осуществили триангуляцию 37 геодезических точек. В дальнейшем они послужили опорными пунктами всех съемок по метрической системе, позволили оптимально планировать разработку месторождения. Горняки отремонтировали поломанный первый подъемник, достроили второй, начали проходку двух разведочных скважин глубиной до 200 метров. Объемы добычи железной руды постепенно увеличивались.

    Однако народное хозяйство они не удовлетворяли. Стране не хватало металла, повсюду разворачивалось строительство новых промышленных объектов. Но как успеть за растущим спросом, когда всюду, за исключением Большой и Граневой выработок да Жуковского участка, процесс добычи и бурение велись вручную? В Большой выработке кубометровые вагонетки откатывали на конной тяге. На всех других добытая руда и пустая порода доставлялись к погрузочным устройствам и на отвалы в двуколках-таратайках. Потребителям руду отгружали с трех эстакад, к которым подходила железнодорожная ветка. Грузили в вагоны опять же вручную, с помощью лопаты да тачки.

    Руководство Высокогорского рудника искало возможности как-то увеличить добычу, маневрировало, переставляло с места на место кадры. В 1930 году, чтобы сконцентрировать людскую силу и лошадей на основных производствах, прекратили добычу руды на многочисленных мелких участках. Работа шла только на Большой и Граневой выработках, участке добычи на старых отвалах и "фабрике Тимошенко" - опытной промывочной фабрике, построенной по проекту инженера Тимошенко. Появился на горе Высокой весной 1929 года и первый экскаватор - паровой "Бюсайрус", вызвавший поначалу недоверие у части горняков. Привыкли к конным таратайкам да к кайлу и не могли поверить, что железная махина сможет работать на горе. Вот как рассказывает об этом в "Былях горы Высокой" рабочий-корреспондент Григорий Быков: "Каждый день грудом люди собирались вокруг экскаватора. Подрядчики, кулаки и разные кулацкие подпевалы говорили:

    - Наши руководители денежки забили, а от кобылки не уйдут.

    Бригада работала не покладая рук. Части, которых не хватало, делали в кузнице. Арматуру брали на других паровых машинах.

    Кончили. Набрали воды в котел, затопили топку. Вода греется, пар поднимается. Нагнав пару, товарищ Насыров сел за рычаги, дал свисток, начал поворачиваться вправо и влево, тронулся вперед к месту работы. Экскаватор своими огромными колесами так землю и резал.

    Туту подкулачники, точно на колокольне, зазвонили языками другое: "Подойдет на борт красной ямы и утонет в глине!"

    Однако на борту большой выработки проложили дорожку, экскаватор прошел к месту работы и сразу освободил 60 ломщиков из первой смены. Этим хороший отпор дала наша руководящая партия большевиков кулакам, подкулачникам и их подпевалам по всему Железному руднику".

    Не будем обращать внимания на понятные идеологические перехлесты того времени. Констатируем лишь: замечательный политический и экономический эффект дал на горе Высокой всего один паровой экскаватор, уже давно не последнее слово техники. Было ясно, что рудная база Нижнетагильского металлургического завода, как и само предприятие, нуждается в коренной технической реконструкции.

    XIV съезд партии, состоявшийся в Москве в декабре 1925 года, провозгласил курс на индустриализацию страны. Стратегическая линия определилась четко: превратить СССР из страны, ввозящей оборудование и машины, в страну их производящую; обеспечить экономическую самостоятельность советского государства; добиться превосходства социалистических хозяйственных форм над частным капиталом.

    Значительная роль в выполнении этих планов отводилась Уралу. Требовалось увеличить его удельный вес в экономике советского государства, покончить с демидовской отсталостью. Тагильские металлурги и горняки горячо взялись за решение этой важнейшей хозяйственной задачи.

    Прежде всего наметили приоритетные объекты реконструкции. На заводе - прокатное и доменное производства, энергетическое хозяйство. Они сдерживали главным образом дальнейший рост выпуска металла. Перестройка шла споро. И уже в 1928 году на месте медеплавильной фабрики, впритык к старому зданию "листопрокатки" поднялся корпус нового, с крановым пролетом, листопрокатного цеха. Три современных листопрокатных стана приводились в движение не водяными турбинами, а электродвигателями в 300 и 400 киловатт. Нагревательные печи поначалу топили каменным углем. Чуть позже, в 1931 году, перевели на доменный газ. Конная тяга при перевозке сутунки уступила место электрической: отныне электролебедки тянули вагонетки в цех.

    В том же 1928 году построили новое листобойное отделение с пятью молотами, приводимыми в движение от электродвигателей. А вскоре праздновали новоселье рабочие листообрезного отделения, причем в новом здании было установлено уже шесть гильотинных ножниц.

    Всего пять лет проработал на заводе сутуночный стан, построенный в 1924 году, однако и его существенным образом модернизировали. Водяную турбину заменили электродвигателем, нагревательные печи перевели на доменный газ. Светлее, чище стало в цеховых корпусах прокатного передела, его производственные возможности намного увеличились.

    Полностью преобразился в течение нескольких лет доменный цех. В течение 1929-30 годов металлурги пустили две домны объемом 270 кубометров каждая, которые с избытком заменили три старые печи. Новые агрегаты без всяких натяжек можно назвать соответствующими уровню передовой технической мысли того времени. Они уже не светились в темноте, надежно укрытые металлическими кожухами. Для подачи шихты на колошниковую площадку применялись новые вертикальные подъемники. Аппараты Парри (конус и воронка) облегчали засыпку шихтовых материалов в огненное жерло печи. На обеих домнах установили также более совершенные паровые турбовоздуходувки, семь воздухонагревателей, газоотводы, соорудили сухую газоочистку, по две шлаковых летки и разливочную машину. Все механизмы цеха перевели на электропривод. На рудном дворе появились первые экскаваторы и краны. Однако и ручного труда, надо признать, здесь еще было очень много. Те же "бураки" - емкости с шихтовыми материалами и коксом, подавались по монорельсовой дорожке к загрузочному устройству печи вручную.

    При реконструкции металлургических переделов завода соблюдалось единое требование: переводить все механизмы на электропривод. Это, конечно же, невозможно было бы осуществить без коренного обновления энергетического хозяйства завода. И потому в 1928 году построили углепомольную фабрику. Чуть позже смонтировали два мощных паровых котла производства Невского машиностроительного завода. Общая производительность по пару составляла по тому времени солидную величину - 100 т/час. Это позволило установить три новых генератора мощностью по 500 киловатт.

    Заводская центральная электростанция, следует сказать, снабжала своими "киловаттами" не только предприятие и Высокогорский железный рудник. До 1933 года, пока ее не включили в систему ЛЭП Чусовая-Тура-Нижний Тагил, она одна питала весь город да еще и драги на золотых приисках. Увеличение энергетической мощности заводской электростанции благотворно сказалось на развитии городского хозяйства, его социальной инфраструктуре.

    Коренная реконструкция на металлургическом заводе охватила и другие производства. В мартеновском цехе в этот период установили мостовые краны, в механическом обновили станочный парк. В 1932 году сюда стали поступать первые станки советского производства марки "ДИП" - "Догнать и перегнать!" Сегодня мы произносим эти слова с чуть заметной улыбкой, но тогда знаменательный, лозунг суровых и героических трудовых будней тридцатых годов как в зеркале отразился в коротком и хлестком названии первенцев отечественного машиностроения.

    Наряду с реконструкцией цехов металлургического передела в ту же пору началось техническое перевооружение рудных предприятий Нижнетагильского завода. Летом 1930 года, вскоре после принятия Центральным Комитетом партии постановления о развитии уральской металлургии, на горе Высокой появился первый электрический экскаватор "Менк" с ковшом емкостью один кубометр. По узкоколейкам горных выработок деловито засновали четыре новеньких паровоза производства Коломенского завода и 39 опрокидных вагона с маркой Костромы емкостью два с половиной кубометра каждый. К концу года заработали еще два экскаватора с ковшами по полтора кубометра. Объемы добычи руды заметно возросли...

Владимир ВАСЮТИНСКИЙ.

Главная страница