Глава III

Рабочие кадры

§ 4. Материальное положение

    О материальном положении рабочих и изменениях в нем в постреформенный период позволяют судить, прежде всего, данные о заработной плате. Они обильно представлены в материалах Нижнетагильского заводского архива: в платежных документах отдельных заводов и производств округа, в выписках из них, посылавшихся по разным поводам в заводское управление, а также в жалобах и прошениях рабочих.

    Ценность этих разнообразных документов заключается в конкретности и достоверности содержащихся в них сведений о платах. Однако, фрагментарность, а порой, и излишняя подробность нередко затрудняют их использование, что вызывает необходимость обращения к юда необходимость обращения к опубликованным в разных сборниках так называемым "средним" платам. Они не всегда репрезентативны, но зато обладают лучшей сопоставимостью. В совокупности эти сведения позволяют проследить динамику изменений заработков рабочих, занятых в основных производствах Нижнетагильского округа.

    В первую очередь это можно сделать в отношении расценок заводских работ и номинальных заработных плат занятых там рабочих за 1860-1890-е гг. За эти годы и в заводской, и в официальной статистике сохранились наиболее полные и сопоставимые данные. Их пополняют и уточняют сведения о платах в жалобах рабочих тех лет.

    Анализ этих материалов показывает, что наиболее заметные сдвиги в расценках заводских работ и заработной плате рабочих Нижнетагильского округа происходили в первые пореформенные годы. Именно тогда произошло заметное (в 1,5-2 раза) общее повышение расценок на заводские работы в округе. Оно было связано с реформой 1861 г., ликвидировавшей различия в заработной плате крепостных и вольнонаемных работников.

    Довольно точное представление об этих изменениях можно составить по "сведениям о платах", приложенным к "записке об изменении быта заводских людей" помощника управляющего округом Я. С. Колногорова. Из составленной на основании этих "сведений" таблицы III.22 можно видеть, что в результате повышения расценок на заводские работы общая сумма номинальной заработной платы по всему заводскому хозяйству должна была увеличиться примерно в 1,2 раза, заработная плата же "заводских людей" (т. е. бывших демидовских крепостных) - в полтора раза.

    Рост заработной платы был, однако, чрезвычайно неравномерным: наибольшим (в 1,6-2,7 раза) - у заготовителей топлива, перевозчиков, рабочих доменного и сталетомильного цехов, и наименьшим (в 1,2 и даже всего в 1,05-1,06 раза) - у рабочих медеплавильного, прокатного, пудлингового и кричного производств. Судя по средним показателям, почти без всяких перемен оставалась высшая задельная плата квалифицированных рабочих ведущих заводских цехов (35 коп. сер. в день), а также большая часть "средних плат" сменных рабочих на основных работах в заводских цехах, получавших по 20-35 коп.

    Несколько увеличилась плата рабочих этих же цехов, занятых на подсобных операциях, а также работников доменного и медеплавильного цехов, рабочих рудников и вспомогательных производств (с 15-25 до 25-35 коп.). При этом была унифицирована оплата труда квалифицированных рабочих одной специальности, занятых в разных производствах (машинисты при паровых котлах и других машинах, столяры, плотники, слесари). Значительно (с 16-17 до 25-30 коп. в день) повышалась оплата труда бывших "окладных работников" - поставщиков топлива и лесных материалов, а также перевозчиков заводской продукции.

    Наконец, всюду заметно (более, чем в 2 раза) увеличилась заработная плата низкооплачиваемых рабочих - "черноделов"-поденщиков, разнорабочих, работников, занятых ремонтно-строительными работами и внутризаводскими перевозками. Это, конечно, не было простой случайностью. Именно на работах подобного типа еще до реформы 1861 г. широко применялся вольнонаемный труд, и, следовательно, задача ликвидации различий в оплате крепостных и вольных рабочих здесь была особенно насущной. Кроме того, низкооплачиваемые и конные рабочие, занимавшиеся заводскими работами, особенно тяжело переживали последствия дороговизны продуктов, и как раз среди них ожидался наибольший отлив рабочей силы.

Таблица III.22

Изменения плат рабочим людям Нижнетагильских заводов после отмены крепостного права*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 1500.

    ° Заводские люди - бывшие крепостные Демидовых.

    Что же касается квалифицированных мастеров, то у демидовской администрации были все основания надеяться, что сравнительно высокие заработки, наряду с земельными наделами, достаточно надежно прикрепят их к заводам. Поэтому расценки на труд повышались здесь только в тех случаях, когда они уж слишком явно не соответствовали квалификации рабочих и их ценности для заводов.

    В целом отмеченные изменения в оплате труда носили прогрессивный характер. Вызванные переходом от крепостного труда к вольнонаемному, они уравнивали оплату бывших крепостных и "посторонних" вольных работников и тем самым способствовали утверждению капиталистических отношений в округе.

    В то же время в проведении "реформы плат" (как торжественно называло демидовское Управление пересмотр расценок на заводские работы в 1860-1862 гг.) отразилось стремление владельцев заводов и их администрации осуществить перестройку окружного хозяйства с наименьшими затратами и наибольшими выгодами для заводчиков. Не торопились они и с введением новых расценок. Не только в 1861, но и в 1862 г. значительная часть рабочих продолжала работать за прежнюю плату; сохранялась и разница в оплате труда "посторонних" и местных, бывших крепостных работников.

    Только волнения рабочих и опасение массовых переселений горнозаводского населения с заводов заставили демидовскую администрацию ввести новые повышенные расценки. Так, весной 1862 г. после массовых выступлений поставщиков топлива, отказавшихся заключать условия на прежних основаниях, были уравнены расценки труда местных и "посторонних" работников¹¹⁶. Одновременно увеличиваются расценки на сдачу старателями платины и золота и повышается плата приисковых рабочих. В июне и июле 1862 г., также под влиянием выступлений рабочих, была введена повышенная "вольная" плата рабочим в медеплавильном и доменном цехах, на рудниках округа¹¹⁷. К концу года новые расценки поднялись и на остальных заводских работах.

    Значительные изменения в расценках и платах произошли на Нижнетагильских заводах в 1870-1890-е гг. Но в отличие от 1860-х гг. эти изменения происходили не одновременно и по-разному в различных производственных категориях рабочих и на отдельных предприятиях округа. При этом чаще всего инициатива этих изменений принадлежала не администрации, а самим рабочим.

    Что же представляла собой заработная плата тагильских рабочих в пореформенные годы? Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим сначала изменения в номинальной плате по отдельным производственным категориям рабочих. Начнем с ведущих заводских цехов, где работала основная масса обученных и квалифицированных рабочих, получавших наиболее высокую плату. Как уже отмечалось выше, новые расценки, введенные в 1862 г., оставили их заработную плату фактически прежней. Изменения принесли только 1870-е гг. В 1872-1874 гг. на большинстве заводов были значительно повышены расценки на основных операциях в ведущих цехах. Так, с 1874 г. в пудлинговом цехе Висимо-Шайтанского завода за выделку железных "кусков" стали платить не 1,85 руб. со 100 пуд. металла, как раньше, а 3,7 руб. (не считая премий за сэкономленное топливо и изготовленную сверх нормы продукцию). Соответственно, в 2-2,3 раза выросла номинальная заработная плата рабочих¹¹⁸.

    Начало 1890-х гг. в пудлинговом производстве было ознаменовано определенным техническим прогрессом: на смену обыкновенным печам пришли более совершенные - газовые. Связанное с этим повышение производительности труда не привело к росту заработной платы рабочих, так как при сохранении прежних расценок работ были сняты премии за сэкономленное топливо. В результате заработки понизились. Настойчивая борьба рабочих за свои права заставила администрацию восстановить премии. Несколько позже, в 1894 г. были повышены и расценки на изготовление пудлинговых "кусков" (до 4,2 руб.). Это увеличило номинальную заработную плату рабочих в 1,09-1,4 раза (т. е. в 2,2-2,6 раз по сравнению с дореформенным уровнем) (см. табл. III.23).

Таблица III.23

    В кричных цехах Тагильских заводов расценки на работы в пореформенный период изменялись дважды: в первый раз в 1866 г. и во второй раз - в 1885 г., увеличившись за это время с 3,75-7 коп. с пуда "сходного" железа до 15-18 коп. В 1890-е гг. они оставались без изменения, также как и размеры премиальных доплат за сбереженный уголь (1 руб. за короб). Но заработок рабочих несколько повысился за счет интенсификации их труда. В целом, номинальная заработная плата рабочих кричных цехов увеличилась за период 1860-1890-х годов в 3,2-3,9 раза (см. табл. III.24).

Таблица III.24

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 453, 697, 854.

    Об изменениях номинальной заработной платы рабочих прокатных цехов в округе в 1860-1890-е гг. можно судить по данным листопрокатного производства ведущего Нижнетагильского завода. В 1860 г. там за 100 пуд. прокатанного железа платили смене рабочих 1,23 руб., в 1874 г. - 2,2 руб. и с 1891 г. - 2,5 руб. Отделка матового железа оценивалась в 1860 г. от 32 коп. до 1,98 руб. за 100 листов, в 1874 г. - в среднем 1,2 руб. и в 1894 г. - от 1,2 до 1,44 руб. (не считая премий)¹¹⁹. Отмеченные изменения в расценках, разумеется, отнюдь не были добровольным актом со стороны владельцев и их администрации. Каждая уступка была завоевана в упорной борьбе рабочих, принимавшей различные формы от жалоб до забастовок. В итоге заработная плата тагильских прокатчиков увеличилась с 1860 по 1894 г. в 1,2-2,7 раза.

    Значительно медленней росла заработная плата у рабочих, занятых отделкой железа. У некоторых из них она даже понижается (см. табл. III.25).

Таблица III.25

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 79, 697, 854.

    При сравнении заработных плат рабочих прокатных цехов различных заводов Нижнетагильского округа бросаются в глаза их различия. Часто по-разному оплачивался труд рабочих аналогичных специальностей и квалификации на одних и тех же производственных операциях и при одинаковых расценках на работу. Так, например, можно сравнить средний заработок за смену прокатчиков Верхнесалдинского, Нижнетагильского и Черноисточинского заводов при отделке одних и тех же сортов листового железа.

Таблица III.26

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 697.

    Отмеченная разница заработков объяснялась разным уровнем техники (устройство прокатных станов и гладильных молотов) и различной производительностью труда. Кроме того, ее причинами были различная загруженность рабочих, выработка неоднородных сортов продукции и, наконец, отклонения в порядке начисления плат и премий.

    В доменном цехе сохранялась поденная заработная плата. Размеры ее несколько увеличились в 1862-1863 гг., но особенно заметно - в 1870-1890-е гг.¹²⁰ В целом, заработная плата квалифицированных рабочих-доменщиков повысилась по сравнению с дореформенным уровнем в 2,8-3,1 раз. Следует, однако, заметить, что в 1870-е гг. и особенно в 1880-1890-е гг. показатели оплаты рабочих отдельных заводов округа в связи с различными условиями их труда (длительностью смен, нагрузки рабочих) существенно различались, что вызывало справедливые жалобы рабочих¹²¹.

    Так упорно "добивались правды" доменщики Нижнетагильского завода. После неоднократной подачи прошений в разные инстанции демидовская администрация в 1894 г. вынуждена была прибавить доменщикам заработную плату, введя по примеру Верхнесалдинского завода систему премиальных доплат (0,5 и 0,3 коп. с пуда выплавленного чугуна свыше нормы)¹²². Итоги роста заработной платы тагильских доменщиков с 1860 по 1894 г. показаны в табл. III.27.

Таблица III.27

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1991; Оп. 2. Д. 49, 854.

    Мартеновские и бессемеровские цехи, возникшие в 1870-х гг. на Нижнетагильском и Нижнесалдинском заводах, с самого начала отличались не только более высоким уровнем технического оснащения, но и относительно высокой оплатой труда рабочих ведущих профессий. Но в 1890-е гг. дальнейший технический прогресс (изменение конструкции печей и конверторов, рост их производительности), значительно увеличив нагрузку рабочих, не только не повысили, а, наоборот, понизил их заработки. Это было связано с изменением норм выработки и с введением в 1897 г. сложной системы премирования, которая допускала злоупотребления администрации и прямой произвол в оплате труда. К этому добавлялась еще неравномерная загруженность рабочих, также снижавшая их заработки. Жалобы на все это были постоянными в начале 1890-х гг. Так, рабочие мартеновского цеха Нижнетагильского завода подавали по этому поводу прошения в разные инстанции четыре раза: в 1891, 1892, 1893 и в 1894 гг.

    В 1891 г. они жаловались на снижение попудной платы за металл (с 5 до 3,75 коп.) и значительное уменьшение месячного заработка (с 21-24 до 16-18 руб.)¹²³; в 1892 г. - на прекращение выплаты премий за добавочную выработку металла и на систему "гулевых смен"¹²⁴. Боязнь вызвать забастовку принудила заводскую администрацию в 1893 г. повысить расценки работ на одной печи с 3,75 до 4,2 руб., а на другой - с 3,75 до 4,75 руб. Но при этом были повышены и нормы выработки на каждую печь, в невыгодную для рабочих сторону изменилась и система премирования. Естественно, что рабочие не были удовлетворены и продолжали борьбу, настаивая на уменьшении норм и возвращении к старому порядку начисления премий. Частично их требования были удовлетворены, и к 1893-1894 гг. их заработки несколько повысились¹²⁵. Об изменении номинальной заработной платы рабочих мартеновского цеха можно отчасти судить по данным "средних плат" за 1878, 1890, 1891 и 1893 гг. (см. табл. III.28).

Таблица III.28

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1991, 2234; Оп. 2. Д. 854.

    Как видно из таблицы, средняя заработная плата рабочих мартеновского цеха после значительных колебаний в начале 1890-х гг. увеличилась по сравнению с уровнем 1870-х гг. примерно в 1,3-2 раза. Представление о номинальной дневной зарплате сменных рабочих в мартеновском цехе Нижнетагильского завода в 1893 г. дает таблица III.29.

Таблица III.29

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 854. Л. 40.

    В медеплавильном производстве, как и в доменном, преобладала поденная оплата труда (кроме операций по очистке меди). В пореформенный период заработная плата повышалась здесь дважды: в 1862 г. (в 1,5 раза) и в 1878 г. (еще в 2,2 раза), сохранившись без существенных перемен до начала 1890-х гг. В 1893 г. существовали известные различия в оплате труда рабочих разных специальностей: так, рабочие, выплавлявшие медь на древесном топливе, получали от 50 до 70 коп. в смену, а выплавлявшие медь на коксе - 55-75 коп.¹²⁶

    На операциях по очистке меди новые повышенные расценки были установлены в 1873 г. Они увеличили оплату за каждые 100 пуд. металла с 85 коп. до 2,3 руб., т. е. в 2,6 раза. К 1894 г. расценки оставались прежними, а заработная плата рабочих, занятых очисткой меди, составляла в среднем в смену у подмастерья - 64 коп. (против 30 коп. в 1860 г.) и у работника - 54 коп. (против 28 коп. в 1860 г)¹²⁷.

    Очень трудны сопоставления расценок на работы и заработков рабочих вспомогательных заводских цехов и производств, отличавшихся большим разнообразием. Кроме единственных относительно сопоставимых данных по Выйскому заводу здесь приходится в основном оперировать материалами о "средних платах" по округу (см. табл. III.30).

Таблица III.30

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 77, 854.

    Таблица показывает заметное увеличение средней заработной платы квалифицированных рабочих вспомогательных цехов и производств за период с 1860 до 1895 г. (в 2,9-3,6 раза). В то же время нельзя не отметить, что в 1870-1890-х гг. зарплата этой категории рабочих не повысилась. Она по-прежнему оставалась значительно ниже заработной платы квалифицированных рабочих основных (металлургических) заводских цехов.

    Подтверждение этому можно найти в жалобах и прошениях самих рабочих. Так, например, рабочие механического цеха Нижнетагильского завода в 1891 г. писали министру внутренних дел: "Зарабатываем от 30 коп. до 1 руб., а большей частью 50-60 коп. При этом плата за последние 10 лет не менялась, хотя рыночные цена на продовольственные продукты с 1881 по 1891 г. увеличились вдвое, что ставит рабочих и их семьи в крайне тяжелое материальное положение"¹²⁸. Можно с полным основанием предположить, что в других вспомогательных цехах и производствах Нижнетагильского округа оплата труда рабочих была еще ниже, а их материальное положение еще хуже, чем у рабочих механических цехов.

    Представление об изменениях в оплате труда рабочих на вспомогательных операциях в заводских цехах дают материалы по Выйскому заводу, а также данные средних плат по округу. В 1860 г. на Выйском заводе работники при починке и набивке печей, колке и подвозе дров к печам, отвозе шлаков и т. п. получали в среднем от 12 до 19 коп. в день; в 1894 г. - от 20 до 75 коп. (т. е. в 3,3 раза больше)¹²⁹. По округу показатели "средних плат" и увеличение действительной заработной платы в пореформенные годы было значительно меньше (рост в 2,5-2,6 раза).

    Примерно в такой же пропорции увеличилась и поденная плата самых низкооплачиваемых рабочих - "черноделов" и других "разнорабочих" (см. табл. III.31).

Таблица III.31

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1500; Оп. 2. Д. 78, 854, 833.

    Как видно из таблицы, заработная плата вспомогательных рабочих наиболее заметно повысилась в 1862-1875 гг. Последующие же годы не привели к существенному ее увеличению.

    Среди рабочих рудников Нижнетагильского округа заметные различия в оплате труда имелись, во-первых, между рабочими медного и железного рудников и, во-вторых, между рабочими, занятыми на основных и вспомогательных работах. Горнорабочие на основных работах по добыче руды оплачивались сдельно - с добытой кубической сажени. Как менялись расценки на выемку 1 куб. саж. руды в пореформенные годы, видно из таблицы III.32.

Таблица III.32

Расценки на основные рудничные работы в Нижнетагильском округе (руб.)*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 79, 854. Л. 97.

    Данные свидетельствуют о заметном повышении расценок в 1890-е гг. Однако повышение расценок для работы еще далеко не всегда означало рост заработной платы рабочих. Это особенно заметно на примере медного рудника. В пореформенный период Меднорудянское месторождение заметно истощилось. Происходило все большее углубление шахт и выработок. Все это не могло не осложнить условия труда горняков и не отразиться на производительности их труда. В результате, заработки горняков, возросшие после "реформы плат" в 1860-1870-х гг., в дальнейшем не только не увеличились, а, наоборот, сократились.

    Забастовка 1889 г. несколько улучшила материальное положение горняков, добившихся введения "гарантированной поденщины". Эта поденщина в 1889-1896 гг. составляла 89 коп., но уже к 1897 г. уменьшилась до 80 и даже до 70-60 коп.¹³⁰ Уменьшились и заработки горняков, работавших поденно (см. табл. III.33).

Таблица III.33

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1500, 2155, 2414; Оп. 2. Д. 70, 1392.

    Заработная плата рабочих медного рудника на вспомогательных работах (подворотчиков, запальщиков, машинистов, слесарей) была, естественно, значительно ниже. В 1860 г. они получали от 15 до 20 коп., а в 1889 г. - от 40 до 70 коп.¹³¹

    Значительные трудности представляет анализ изменений в оплате труда приисковых рабочих, организация работ которых отличалась большим своеобразием. Пореформенный период, как уже отмечалось выше, был связан с особенно широким распространением старательских работ. На приисках Нижнетагильского округа в 1880-1890-е гг. старатели составляли свыше ²/₃ всех приисковых рабочих. Об изменениях в оплате труда старателей в эти годы можно главным образом судить по изменениям расценок на платину и золото, которые сдавались старателями в приисковую контору. С 1860 по 1895 год эти расценки, как показывают данные "книг расчетов со старателями" выросли за золотник золота с 2 руб. до 2,7 - 3,25 руб., за золотник платины - с 20 до 40 коп.¹³² Но, несмотря на это увеличение, указанные расценки оставались все же чрезвычайно низкими и далеко не соответствовали возросшим рыночным ценам на драгоценные металлы, приносившим огромные прибыли Демидовым.

    Особенно несоразмерной была цена, по которой демидовская контора принимала от старателей платину. В 1880-1890-е гг. она составляла лишь 14-15 % цены платины на рынке. Последнее обстоятельство было причиной постоянных хищений платины, которую спекулянты тайно скупали у старателей, платя им более высокие по сравнению с демидовскими цены. Но и при тайной торговле платиной, с которой безрезультатно вело борьбу демидовское Управление, заработки тагильских старателей в большинстве случаев едва позволяли им сводить концы с концами. Так, по расчетам Д. Н. Мамина-Сибиряка, специально изучавшего организацию приисковых работ на Урале, старательская артель на Висимских платиновых приисках в 1880-е гг. в среднем зарабатывала 2 руб. в день, что при обычном составе артели в 5 чел. составляло всего 40 коп. на одного работника¹³³.

    В сравнительно лучшем положении находились старатели, добывавшие золото, которое принималось демидовской конторой по значительно более высоким расценкам. К сожалению, установить точные размеры заработков тагильских старателей за все годы практически невозможно, во-первых, из-за особенностей ведущихся по этим работам платежных документов, во-вторых, из-за огромных колебаний индивидуальных и "артельных" заработков старателей, различий в заработной плате разных старателей на одном и том же прииске, не говоря уже о старателях разных приисков. Можно, конечно, сопоставить "средние платы", но такое сопоставление при особенностях организации старательских работ мало что дает.

    Значительно легче поддается анализу материал о заработной плате рабочих на приисках, разрабатывавшихся "хозяйственным способом" (см. табл. III.34).

Таблица III.34

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1500, 1991; Оп. 2. Д. 79, 573.

    Как показывает таблица, номинальная заработная плата этой группы приисковых рабочих выросла за период 1860-1890-х гг. примерно в 3,4-3,9 раза, но осталась по-прежнему относительно низкой (особенно на основных работах). С этим, вероятно, было связано то, что местное горнозаводское население неохотно шло на прииски, разрабатываемые "хозяйственным способом". Туда обычно нанимали по контрактам крестьянскую бедноту из отдаленных губерний.

    Тяжелые условия труда и низкие, неустойчивые заработки были всегда характерны для рабочих, занимавшихся поставкой топлива для заводов. Даже само демидовское управление еще в конце 1850-х гг. признавало "несообразность в платах поставщиков топлива по сравнению с рабочими на других заводских работах", отмечая "крайнее обеднение в классе поставщиков топлива"¹³⁴. Оно вынуждено было принять меры для улучшения их материального положения.

    В 1862 г. в результате массовых выступлений заготовителей угля и дров на Тагильских заводах были, наконец, уравнены расценки на поставку топлива бывшими заводскими крепостными и "посторонними" работниками, что привело к повышению заработка первых. Однако, новые, запроектированные комиссией 1861 г. платы вводятся на работах по заготовке угля только в 1863 г., а на работах по заготовлению дров - лишь в 1866 г. В результате (как это видно из табл. III.35) заработки углежогов и дровопоставщиков, хотя и увеличились по сравнению с дореформенными уровнем в 1,2-1,5 раза, но по-прежнему оставались чрезвычайно низкими.

    Во второй половине 1860-х - начале 1870-х гг. в Нижнетагильском округе неоднократно вспыхивали волнения поставщиков топлива. Они заставили демидовское управление в 1873 г. произвести новый пересмотр расценок на работы по заготовке дров и угля. На этот раз плата на короб угля "у пня" была увеличена еще примерно в 1,1-1,5 раза, а за куб. сажень куренных дров - в 1,2 раза. Кроме того, была значительно повышена плата за перевозку топлива и сделана попытка привести в соответствие расценки с условиями работ по заготовке топлива в разных местах¹³⁵. Установившаяся в 1870-х гг. оплата труда поставщиков топлива Тагильских заводов просуществовала без значительных изменений до 1893 г. В том году по распоряжению заводского управления были сделаны новые прибавки плат "за различие условий заготовки топлива" на некоторых заводах Нижнетагильского округа (Черноисточинском, Висимо-Уткинском, Нижнесалдинском)¹³⁶.

    Представление об изменении в 1860-1890 гг. заработной платы тагильских углежогов и дровопоставщиков дают относительно хорошо сохранившиеся в заводском архиве материалы Нижнесалдинской конторы, поставщики которой доставляли около половины всех дров и угля Нижнетагильских заводов (см. табл. III.35).

Таблица III.35

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 4. Д. 81, 191, 195, 211.

    Как видно из таблицы, расценки на заготовку топлива на Нижнесалдинском заводе выросли в пореформенный период примерно в 2,3-3 раза, а средние заработки рабочих - в 3-3,7 раза.

    Примерно такие же изменения (впрочем, с довольно значительными колебаниями в ту и другую сторону) произошли в оплате труда поставщиков топлива других заводов округа. Тем не менее, несмотря на значительное повышение плат труд рабочих этой категории, все же оплачивался значительно ниже труда рабочих других производственных групп. Отсюда проистекало вполне понятное стремление местного горнозаводского населения уклониться от заготовки топлива (особенно дров) и перейти на другие, более выгодные работы. Борясь с этим, демидовская администрация нередко прибегала к самым разнообразным карательным мерам вплоть до принудительной раскладки поставки дров на углежогов и запрещения принимать поставщиков топлива на другие заводские работы. Наряду с этим, она все шире использовала на поставке топлива "посторонних" заготовителей из крестьян окрестных и дальних деревень¹³⁷.

    Очень отрывочными и трудно сопоставляемыми являются данные архивных документов об оплате труда транспортных рабочих Нижнетагильского округа. Тем не менее, по имеющимся в нашем распоряжении данным о средних заработных платах перевозчиков Нижнесалдинского завода, можно составить некоторое представление об изменениях, которые произошли здесь в пореформенные годы (см. табл. III.36).

Таблица III.36

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 2. Д. 81, 839.

    Итак, оплата труда тагильских рабочих, занятых в разных отраслях окружного хозяйства в пореформенный период существенно менялась. Колебания расценок работ и заработков происходили как в сторону повышения, так и в сторону понижения (особенно в период 1880-1890-х гг.). Но основная тенденция, безусловно, была тенденцией заметного повышения номинальной заработной платы, хотя и неравномерно у разных категорий рабочих. В целом, к концу XIX в. номинальная заработная плата рабочих Нижнетагильского округа по сравнению с 1860 г. выросла примерно в три раза.

    Изменения заработной платы на Тагильских заводах, как и всюду, проходили в борьбе рабочих и администрации. Характерно, что почти все существенные изменения в расценках на заводские работы совпадают по времени с наиболее значительными из выступлений рабочих и местного горнозаводского населения. Безусловно, не случайным было то, что при значительных различиях в оплате труда, связанных с разнообразными причинами, наиболее высокие заработки были, как правило, у рабочих технически передовых заводов, а также у рабочих предприятий и производств, которые особенно активно боролись за свои права (Нижнетагильский и Верхнесалдинский заводы, медный рудник).

    В организацию работ и в систему оплаты труда пореформенный период не принес существенных изменений. В заводском хозяйстве Нижнетагильского округа наряду с наиболее распространенной сдельной оплатой труда сохранилась также и поденная (в доменных, литейных, медеплавильных цехах, на вспомогательных и "поторжных" работах). Наряду с индивидуальными существовали коллективные "артельные" работы (в прокатных цехах и на вспомогательных производствах) и отрядные (в том числе "поторжные"). Широко использовались подрядные работы особенно на рудниках, приисках и в сырьевых отраслях заводского хозяйства, в частности, при заготовке топлива. Применялись также дополнительные и сверхурочные работы, оплачивавшиеся, как правило, значительно выше обычных.

    Изменения в расценках на заводские работы шли в направлении, определившемся еще в дореформенный период. К ним можно отнести все большую детализацию в оценке условий работ (например, при заготовке топлива), учет не только количественных, но и качественных показателей (сортность, экономия топлива, увеличение срока эксплуатации агрегатов, точное соблюдение технических условий и т. д.).

    Для стимулирования производительности труда рабочих и улучшения качества продукции на Нижнетагильских заводах в пореформенные годы все шире стала применяться система премий и доплат. Последние в 1880-1890-е гг. составляли существенную часть заработной платы рабочих. В то же время в руках демидовской администрации они являлись еще и удобным способом стимулирования труда рабочих.

    Говоря об изменениях в оплате труда тагильских рабочих во второй половине XIX в., следует отметить, что происшедшие за этот период значительные повышения расценок на работы, отразившиеся в "средних платах", было очень неравномерными. У квалифицированных рабочих основных заводских цехов они выросли в 2-4 раза; во вспомогательных цехах средний платы повысились примерно в 3 раза; у заводских рабочих на вспомогательных работах - в 3 раза; у горняков - в 2,6-2,8 раза; у поставщиков топлива - в 3-3,2 раза; у приисковых рабочих - в 3,4-3,9 раза; у перевозчиков заводских грузов - в 3,4 раза.

    Что же касается размера заработков, то в 1895-1897 гг. самая низкая заработная плата была у вспомогательных рабочих заводов и рудников, рабочих приисков, разрабатываемых "хозяйственным способом", и перевозчиков грузов (20-32 коп. в день). К среднеоплачиваемым рабочим с платой от 50 до 80-90 коп. можно отнести поставщиков топлива, квалифицированных рабочих таких заводских цехов, как доменный, медеплавильный, механический, столярно-плотничный, кузнечно-слесарный, горняков железных рудников, а также обученных рабочих пудлингового, кричного, мартеновского, бессемеровского и прокатного цехов.

    К наиболее высокооплачиваемым рабочим относились наиболее опытные из квалифицированных рабочих ведущих металлургических цехов (мастера, подмастерье, старшие каменщики, изложенщики и т. п.), а также горняки, занятые на подземных работах в медном руднике. Они получали наивысшую плату (от 80-90 коп. до 1,05 - 1,8 руб. в смену). Однако, нельзя забывать о том, что это была официальная номинальная заработная плата. Действительные заработки рабочих были, как правило, значительно меньше. Размеры их снижались, прежде всего, из-за неполной занятости рабочих в условиях неравномерной загрузки и колебаний в развитии заводского производства.

    Несмотря на то, что Нижнетагильский округ с его многоотраслевым хозяйством находился в этом отношении в лучшем положении в сравнении с другими уральскими округами, тагильские рабочие в 1870-е и особенно в 1880-1890-е гг. в большинстве своем не вырабатывали необходимого минимума рабочих дней (250 в год), составлявших официально признанный "рабочий период" уральской горнозаводской промышленности. Проблема занятости была одной из самых острых на Урале. Нижнетагильский округ не составлял здесь исключения. Занятость тагильских мастеровых в первые пореформенные годы резко сократилась в связи с массовыми сокращениями рабочих на демидовских заводах при переходе на вольнонаемный труд.

    По мере приспособления окружной экономики к новым условиям положение постепенно улучшалось. Но и в 1870 г., по сведениям волостных правлений, в заводских поселениях из 14 918 годных работников только 3646 (т. е. 24 %) были заняты в заводском хозяйстве Демидовых, которые по-прежнему оставались монополистами-работодателями. Остальные занимались промыслами и торговлей (1499 чел.) или уходили на отхожие промыслы (2709 чел.). Без постоянного заработка оставались 7064 чел., т. е. 47,3 % трудоспособного населения округа¹³⁸.

    Это в значительной мере объясняло тяжелое материальное положение тагильских мастеровых в первые пореформенные годы. В период промышленного подъема конца 1880-1890-х гг. положение с занятостью изменилось к лучшему. Но и в 1891 г., по данным земских исследований, показатель занятости по Тагильским заводам колебался в пределах от 21 до 59 %¹³⁹. При этом заметное различие существовало между отдельными заводами, как ведущими (Нижнетагильский, Нижнесалдинский), так и небольшими вспомогательными заводами (Лайский, Висимо-Уткинский, Висимо-Шайтанский). Кроме того, распространенным явлением в постреформенный период (особенно в 1890-е гг.) стали "гулевые смены" с неполной трудовой загрузкой рабочих. Так, например, на Лайском заводе треть рабочих через каждые две недели имела нерабочую неделю, и, следовательно, недоработала в год около двух месяцев (с соответствующим уменьшением заработка). В Висимо-Шайтанском заводе в 1890-е гг. рабочие имели в месяц при трех сменах семь "гулевых" дней (кроме праздничных), а работавшие в две смены - четыре таких дня. "Гулевые" смены существовали на Верхнесалдинском заводе. В мартеновском цехе Нижнетагильского завода всегда содержались запасные рабочие, которым платили зарплату по самым низким ставкам и нерегулярно. О подобных случаях писали в своих жалобах сами рабочие¹⁴⁰.

    Неполную занятость тагильских рабочих подтверждает и анализ "алфавитных списков" рабочих Верхнесалдинского, Лайского заводов и Высокогорского рудника в конце 1890-х - начале 1900-х гг. К этому времени в Нижнетагильском округе была установлена официальная норма выработки для рабочих - 1720 "выписок" в год (что составляло в среднем 204 рабочих дня) или 20 "выписок" в месяц. Для заготовителей топлива нормой была поставка 50 коробов угля или 200 куб. саж. дров. Рабочий, выполнивший эти нормы, считался обеспеченным работой и имел право на пенсию.

    По данным "алфавитных списков" в 1895/96 заводском году на Верхнесалдинском заводе указанную норму выполнили 590 из 1068 рабочих, числившихся при заводе. Это составляло 55 % (т. е. немного больше половины), а по основной специальности норму выработали всего 483 рабочих¹⁴¹. На небольшом Лайском заводе в 1897/98 г. показатель занятости в среднем составлял 65 % при значительных колебаниях у различных групп рабочих. Так, у основных рабочих металлургических цехов он составлял 63 %, у занятых на вспомогательных работах - 36,4 %. Существенно отличалась степень занятости у квалифицированных и неквалифицированных рабочих: у первых она составляла 65,7 %; у вторых - 34 %. В группе рабочих вспомогательных цехов показатель занятости составил соответственно 73 % и 60 %; у заготовителей топлива выполнили норму 85 % работников¹⁴². На Высокогорском руднике в 1896 г. средний показатель занятости по руднику был 49 %, на основных "добычных работах" у обученных рабочих - 70 %, у неквалифицированных - 30 %. Обязательный минимум поденщин в этом году выработали только 44 % рабочих¹⁴³. Неполная занятость была специфической формой скрытой безработицы, обуславливавшей низкий уровень оплаты труда всех уральских рабочих.

    Снижали заработки также штрафы и вычеты, на которые постоянно жаловались тагильские рабочие всех цехов и производств¹⁴⁴. Уменьшению реального заработка рабочих способствовал практиковавшийся в пореформенные годы отпуск заводским мастеровым части плат в долг (деньгами и провиантом) при заготовке топлива, перевозке заводских грузов, а также на приисковых работах. Как писали в своих прошениях и жалобах рабочие, "долги были сделаны нами, чтобы не умереть с голода, единственно за хлеб и обзаведение самых необходимых вещей"¹⁴⁵. Демидовская администрация использовала ссуды и задатки рабочим, видя в этом еще одно средство прикрепления их к заводам.

    В этих условиях задолженность горнозаводского населения Нижнетагильского округа в первые пореформенные годы носила буквально поголовный характер. Так, в заводском селе Воскресенском, жители которого в основном занимались приисковыми и лесными работами, должниками оказались почти все мастеровые, намеревавшиеся переселиться с заводов в Оренбургскую губернию, т. е. большая часть взрослого трудоспособного населения села. Составленный заводской конторой в 1863 г. список должников из переселенцев насчитывал 114 чел. Из них 20 чел. имели долги свыше 90 руб., 30 - от 40 до 90 руб., 46 - от 10 до 40 руб. и 18 - до 10 руб. Большая часть долгов была сделана в 1861-1862 гг.¹⁴⁶

    Такое же положение было и в других селениях и заводских поселках округа. Так, к началу 1868/69 заводского года рабочие Черноисточинского завода задолжали заводской конторе 3697 руб.; к концу года их долги уменьшились всего на 100 руб.¹⁴⁷ Записи о долгах часто встречаются и в расчетных книжках рабочих за 1880-1890-е гг.

    Заработок рабочих уменьшали еще удержания из заработной платы "в обеспечение работ" и "на погашение податей и повинностей", производившиеся по договоренности с волостными правлениями. Так, по официальным данным Висимо-Шайтанской конторы, в январе 1867 г. из общего заработка поставщиков топлива в сумме 4969 руб. были вычтены долги рабочих конторе (17,5 руб.), плата за овес, выданный в задаток (178 руб.), деньги в счет обеспечения исправного выполнения подрядов (67 руб. 45 коп.), и, наконец, так называемые "общественные повинности" (406 руб.). В итоге, заготовители топлива получили на руки всего 4,3 тыс. руб., или на 669 руб. меньше цифры номинальной платы¹⁴⁸. Еще больше были вычеты из заработков старателей и приисковых рабочих. При больших колебаниях добычи золота и платины рабочий нередко при расчете вообще ничего не получал и даже, наоборот, оказывался должником приисковой конторе.

    При почти поголовной неграмотности рабочих и всевластии демидовской администрации существовавший порядок расчета с рабочими приводил к постоянным злоупотреблениям и прямым обсчетам. Постоянные жалобы рабочих на чрезмерные вычеты и штрафы, а также вмешательство местных административных и горных властей, не без основания опасавшихся полного разорения горнозаводского населения, в конце концов принудили демидовское управление издать специальные постановления об ограничении вычетов из плат рабочих. Циркуляр от 11 июня 1863 г. допускал частичные удержания из заработков рабочих только по ходатайству волостных правлений и с разрешения Главного заводского управления. Циркуляры от 9 декабря 1867 г. и 15 марта 1869 г. уточняли порядок взыскания штрафов. Постановление от 18 апреля 1869 г. ограничивало размеры всех вычетов третью заработка рабочих. Наконец, циркуляр от 28 ноября 1894 г., исходя из закона от 3 июня 1886 г., распространенного на уральские заводы в 1892 г., запретил взыскивать из заработной платы рабочих деньги на погашение податей и повинностей¹⁴⁹. Эти постановления были частично включены в "условия на работы" и "расчетные книжки". Но это не гарантировало от постоянных нарушений демидовской администрацией этих же самых правил.

    Данные о заработной плате, безусловно, дают представление о тяжелом материальном положении тагильских рабочих после отмены крепостного права. Но картина эта будет неполной, если не учесть еще влияние таких факторов, как изменение цен и рост налогового обложения. Местные архивные фонды (в частности, Нижнетагильского заводского управления и Верхотурской земской управы) располагают по всем этим вопросам обширным и разнообразным материалом. Это систематические сведения о ценах на местных рынках, данные о выдаче заводского провианта, о налогах и денежных сборах в селениях округа. Их дополняют жалобы самих рабочих, характеризующие их тяжелое положение, а также записи в "расчетных" и "платежных книжках" рабочих.

    Цены на рынках Нижнетагильского округа, как и всюду на Урале, в пореформенный период сильно колебались в зависимости от урожаев и подвоза продуктов. Резкий подъем цен наблюдался в период 1858-1861 гг. Тогда стоимость важнейшего продукта продовольствия - ржаной муки - увеличилась с 30 до 91,5 коп., т. е более, чем в 3 раза; стоимость пуда овса - в 3-3,5 раза (с 14 до 50 коп.) (см. табл. III.37).

Таблица III.37

Цены на ржаную муку и овес на тагильском рынке в 1858-1896 гг. (коп.)*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1578; Оп. 2. Д. 590; Ф. 495. Оп. 1. Д. 14, 31, 36, 37, 48, 65, 68, 101-104, 140, 146, 153, 194, 196, 197, 244, 245, 246, 751-781, 872, 796, 823, 879 а.

    После кратковременного снижения цен в 1862-1864 гг. начинается новый подъем цен на муку с 63-47 до 80-110 коп. и на овес - с 40 до 60 коп. Первая половина 1870-х гг. снова отмечена известным снижением цен (муки до 54 и даже 45 коп., овса до 45-35 коп.). Но уже в 1875 г. цены вновь поднимаются, достигнув в начале 1880-х гг. уровня второй половины 1860-х гг. и даже превзойдя его (см. табл. III.38). Начало 1890-х гг. (1890-1892 гг.) было временем большой дороговизны продуктов: стоимость муки поднялась до 85-95 коп., а овса - до 60 коп. Только с 1894 г. цены опять начали снижаться: стоимость муки в 1895 г. достигла 40-50, овса - 38-41 коп.

Таблица III.38

Цены на продукты на Нижнетагильском и Нижнесалдинском рынках в 1870-1890-х гг. (коп.)*

    * ГАСО. Ф. 495. Оп. 1. Д. 14, 31, 36, 37, 48, 65, 68, 101-104, 140, 146, 194, 196, 197, 244-246, 345, 346, 500-502, 504, 505, 551, 552, 751, 781, 782, 796, 823, 879 а.

    Отмеченные колебания цен не могли не отражаться на материальном положении тагильских рабочих. Резкое ухудшение его в связи с падением реальной заработной платы отмечалось на Нижнетагильских заводах, как и всюду на Урале, в 1861-1862 гг., когда расценки на заводские работы почти не изменились, а цены на продукты резко возросли. Повышение оплаты труда заводских рабочих в 1862-1866 гг., наряду со снижением цен, несколько улучшило положение заводского населения, но все же не привело в равновесие заработную плату и цены (номинальная заработная плата выросла в среднем в 1,6 раза, а цены - в 2-3 раза).

    О некотором повышении реальной платы тагильских рабочих можно говорить только в 1870-1890-е гг. сначала в связи с заметным и относительно стойким снижением рыночных цен на продукты, а позже - в результате нового повышения заработной платы. Но и в этот период были годы, когда увеличение расценок на заводские работы явно не поспевало за ростом дороговизны (1874-1881, 1888-1891 гг.).

    В целом, по сравнению с дореформенным уровнем номинальная заработная плата рабочих Нижнетагильских заводов увеличились в среднем в 3-3,5 раза, а уровень цен на важнейшие продовольственные продукты вырос в 2,5-3 раза (за 1894 и 1895 гг. в среднем в 2,5 раза). Это как будто бы должно свидетельствовать о сохранении status guo материального положения тагильских рабочих и даже, об известном его улучшении. Однако, такой вывод был бы преждевременным. Нельзя забывать, что в пореформенные годы произошли существенные изменения не только в рыночных ценах и заработной плате рабочих, но и в отношениях владельцев заводов с горнозаводским населением.

    При крепостном праве Демидовы снабжали "своих" рабочих и их семьи провиантом, платили за них подати и отпускали средства на содержание школ, больниц, церквей, приютов, а также выплачивали пенсии и пособия престарелым и увечным. В первые пореформенные годы демидовское управление еще продолжало отпускать провиант (муку) рабочим по сниженным, по сравнению с рыночными, ценам. При этом рабочему и его жене выдавали в месяц по 1 пуд. 16 фунт., детям до 5 лет - 25 фунт., с 12 лет - 30 фунт¹⁵⁰. Это была существенная поддержка горнозаводского населения. При ежемесячном расходе муки на семью из двух взрослых и двух детей 6-7 пуд. это составляло около ²/₃ потребления муки - самого важного продукта питания - и являлось весьма внушительной статьей рабочего бюджета.

    Для Демидовых и их управления отпуск провианта по пониженным ценам был, прежде всего, дополнительным средством прикрепления мастеровых к заводам. Кроме того, заводовладельцы не могли не понимать, что разорение рабочих могло неблагоприятно отразиться на заводском хозяйстве. Но, сохраняя и даже увеличивая выдачу провианта из заводских магазинов в первые пореформенные годы, Демидовы отнюдь не собирались рассматривать это как свою постоянную обязанность. Как только вопрос с рабочей силой разрешился благоприятным для заводов образом, они стали прилагать все усилия к тому, чтобы избавиться от снабжения горнозаводского населения провиантом. Уже в 1863 г. были значительно (с 42 до 85 коп. за пуд) повышены отпускные цены на провиант и резко сократились масштабы закупки и отпуска населению муки и овса. Одновременно были пущены в ход все средства влияния на правительственные органы и местные власти, чтобы совсем освободиться от обязательной заготовки продовольствия. В 1869 г. систематическая выдача провианта вообще прекратилась, что было официально санкционировано правительственным законом от 21 марта 1878 г.¹⁵¹

    В пореформенный период значительно сокращаются пожертвования Демидовых на пенсии и пособия, содержание школ и благотворительных заведений. При этом значительно усложнился порядок назначения пенсий и сократился размер пособий семьям пенсионеров. В результате, резко уменьшились как число пенсионеров, так и сумма, расходуемая владельцами на пенсии и пособия (с 98 тыс. в 1861 г. до 30 тыс. в 1878 г. и 33 тыс. руб. в 1882 г.). Некоторое повышение суммы пенсионных расходов (до 40-54 тыс. руб.) происходит лишь с конца 1880-х гг.¹⁵² Но уже в начале XX в. (особенно после кризиса 1907-1909 гг.) масштабы "благотворительной деятельности" Демидовых сократились до минимума.

    Для полноты характеристики материального положения тагильских рабочих в пореформенный период следует остановиться еще и на налоговом обложении горнозаводского населения Нижнетагильского округа. Как известно, до реформы 1861 г. все налоги за крепостных, составлявших подавляющее большинство населения, уплачивали заводовладельцы. "Положения" 1861 г. и "уставные грамоты" сняли с них эту обязанность. Одновременно были введены новые налоги сначала на содержание общественного управления, а затем еще и на земские учреждения.

     Как уже отмечалось, Демидовы, в отличие от большинства уральских заводчиков, отказались от взимания со своих бывших крепостных выкупных платежей за наделы. Но горнозаводское население Нижнетагильского округа должно было уплачивать им денежный сбор за "сверхнадельную" землю. Кроме того, мастеровые должны были платить государству "попенные деньги" за отпускаемые им лесные материалы.

    Реальная опасность обнищания горнозаводского населения и рост волнений на уральских заводах вынудили правительство пойти на известные уступки. Как уже отмечалось выше, закон от 3 декабря 1862 г. освободил горнозаводское население, не получившее в надел пахотных земель, на шесть лет от уплаты государственных повинностей. Но уже в 1870 г. в заводских поселках и деревнях Нижнетагильского округа была проведена первая полная раскладка государственных, земских и мирских повинностей. К разряду государственных или "казенных" сборов были отнесены, как и всюду на Урале, подушная подать, сбор на продовольствие, а несколько позже еще и лесной налог ("попенные деньги") и страховой сбор.

    Земские повинности включали сборы с земель и имущества, а также на содержание земских и общественных учреждений. Мирские, т. е. "общественные" повинности населения были чрезвычайно разнообразными. Так, по данным 1894 г., в Верхнесалдинской волости к ним были отнесены: содержание лиц волостного правления, церкви и училища, общественных лошадей, расходы по рекрутской повинности, покупка и содержание пожарных машин, содержание караульщиков общественных помещений, причта нового храма в Перми, сотского при становой квартире, расходы на отопление церкви и волости, наем земской квартиры, ведение счетовода и отчетности по волостям, постройка церковной ограды, оплата ямщику за разъезды, за чистку труб и дымоходов в общественных помещениях, пожертвование в "дамский комитет" на раненых, непредвиденные расходы¹⁵³. Основные налоги и повинности записывались в особых "платежных книжках", выдававшихся рабочим.

    Размеры податей и повинностей определялись, как и при крепостном праве, на мужскую "душу" населения. Но раскладывались они обычно не по "душам", а по числу "годных работников" отдельно на заводских мастеровых и отдельно на государственных крестьян, живших в селениях горнозаводских волостей¹⁵⁴.

    Представление о составе и размерах налогов в Нижнетагильском округе в пореформенный период дают сведения для смет и раскладов повинностей, собираемых Верхотурской земской управой. По этим данным за 1874 г. составлена таблица III.39.

Таблица III.39

    * ГАСО. Ф. 495. Оп. 1. Д. 237.

    Эта таблица показывает довольно заметные различия в размерах налогового обложения по отдельным волостям Нижнетагильского округа, связанные с различным составом населения, а также существенную разницу в размере повинностей мастеровых и государственных крестьян. Так, в 1870-е гг. сумма всех сборов составляла у тагильских мастеровых от 3 до 6,42 руб. на "годного работника", а у бывших государственных крестьян - от 8,06 до 13,55 руб., т. е. в 2 раза больше. Налоги, установленные в 1870-х гг. не оставались, конечно, без изменения. К 1880 г. размеры налогового обложения по Нижнетагильскому округу увеличились по сравнению с уровнем 1870-х гг. примерно в 2 раза, а в 1896 г. - почти в 4 раза¹⁵⁵. При этом, как показывает "платежные книжки" тагильских мастеровых, во взимании государственных повинностей никаких существенных изменений не произошло, но зато заметно увеличились мирские повинности.

    Для земских сборов были характерны большие колебания, связанные с изменениями в налоговой политике земских органов, в частности, Верхотурской уездной земской управы, определявшей порядок обложения селений Нижнетагильского округа. Она, как указывалось выше, находилась под большим влиянием заводовладельцев и нередко действовала в их интересах, а не в интересах горнозаводского населения. Характерно, например, что именно земли мастеровых (особенно усадьбы) были обложены с самого начала наиболее высоким сбором (1,5 руб. с десятины). В то же время Демидовы за свои рудники и прииски, приносившие им огромные доходы, уплачивали всего 12,9 коп. с десятины земли.

    В дальнейшем, в 1880-е гг., была произведена переоценка земель, разделенных по доходности и сборам с них на несколько категорий. Переоценка пашен, сенокосов и выгонов в 1883-1884 гг. почти не отразилась на положении горнозаводского населения, а в отдельных случаях даже была ему выгодна, поскольку земли тагильских мастеровых были отнесены к малодоходным и обложены пониженным сбором по 12-18 коп. за десятину (против 25 коп. в 1870 г.). Зато значительно задело интересы жителей заводских поселков изменение порядка земских сборов с усадебных земель. В 1889 г. эти земли были поделены по доходности на 5 разрядов с оценкой от 36 до 108 руб. за десятину (вместо прежних 25 руб.). Соответственно, были повышены и сборы с них. В волостях мастеровых Нижнетагильского округа, усадьбы которых большей частью попали в самые высшие категории, эти сборы выросли в 2 и даже в 4 раза (с 1,5 до 4-6 руб.). Значительный рост налогов в 1880-
1890-е гг., особенно земских сборов и мирских повинностей, можно проследить по "платежным книжкам" тагильских мастеровых, сохранившимся в фондах Нижнетагильского музея-заповедника¹⁵⁶.

    О непосильном бремени, которое легло на плечи горнозаводского населения Нижнетагильского округа в 1870-1890-е гг., свидетельствуют систематические недоимки населения по государственным, мирским и земским сборам. Их размеры росли с каждым годом, несмотря на меры, принимаемые земскими учреждениями, органами общественного управления и полицией. С 1874 по 1885 г. недоимки земских сборов по Верхотурскому уезду увеличились в 6,6 раза, а по трем тагильским волостям - в 21 раз. В 1892 г. они достигли рекордной цифры - 75 тыс. руб. по уезду и 48 997 руб. по Нижнему Тагилу.

    Среди недоимщиков жители тагильских волостей стояли на первом месте в уезде и на одном из первых в Пермской губернии. Расследуя причины этого, даже весьма умеренно настроенные земские деятели не могли не видеть их, прежде всего, в тяжелом положении населения. "На положении тагильских мастеровых, - писала в 1887 г. Верхотурская земская управа в официальном объяснении по поводу недоимок земских сборов, - сильно влияет сокращение работ на заводах. Многие рабочие в силу этого сокращения должны идти на посторонние заработки, а те, которые остались на заводах, получают плату, едва достаточную для своего прокормления"¹⁵⁷.

    Резкое увеличение налогового обложения наряду с другими причинами, указанными выше, сводили почти на нет результаты повышения заработной платы и делали тяжелым материальное положение большей части тагильских рабочих во второй половине XIX в. Подтверждение этому можно найти в анализе примерных бюджетов рабочих Нижнетагильских заводов в 1860-1890-е гг. За основу сравнений возьмем "сведения о расходе, необходимом в течение года на содержание семьи пешего и конного работников" (состоящей из двух взрослых и двух детей), приведенные в официальном донесении мирового посредника Эйлера мировому съезду Верхотурского уезда 17 января 1862 г. в связи с жалобами рабочих Нижнетагильских заводов на низкую заработную плату¹⁵⁸. Эти "сведения", составленные по данным волостного правления, можно считать вполне достоверными, хотя в них учтен лишь предельный минимум расходов рабочих и, вероятно, несколько преувеличена занятость рабочих.

    Составленная на основании данных Эйлера роспись расходов и доходов рабочих - пешего поденщика-"чернодела" и конного рабочего-углежога (см. таблицу 2 в Приложении) показывает дефицитность бюджетов этих двух весьма многочисленных категорий рабочих. Характерно, что особенно заметным был дефицит в бюджете конных работников-углежогов, считавшихся наиболее хозяйственными людьми (см. Документ № 5 Приложения).

    Показателем тяжелого материального положения всех рабочих является высокий удельный вес расходов на питание, у пеших рабочих-поденщиков достигавший 67 %. То, что в бюджет не вошли расходы на медицинское обслуживание и на жилище, объясняется специфическими особенностями положения местного горнозаводского населения. Конечно, бюджетная роспись Эйлера, в которой учтен лишь минимальный расход рабочего, существенно отличается от бюджетов рабочих, полученных в результате исследований, проводившихся в начале XX в. в ряде промышленных районов России¹⁵⁹. Тем не менее, эта роспись дает довольно верное представление о положении уральских рабочих, а также различиях в самой структуре бюджета, существенно отличавшейся от структуры бюджета фабрично-заводских рабочих Центральной, Южной и Западной России.

    Роспись доходов и расходов рабочего, составленная в соответствии с ценами на местном рынке, позволяет примерно определить минимальные расходы рабочего на продукты и предметы первой необходимости. По расчетам Эйлера, согласованного с волостным правлением, они составляли: на продукты (ржаную муку, крупу и соль) - 51,47 руб. в год; на одежду и обувь - 24,28 руб.; всего - 75,75 руб. Таким был в среднем годовой расход тагильского рабочего в 1860-1862 гг.

    Если взять за основу этот сравнительно устойчивый показатель, корректируя его в соответствии с изменением цен, то можно сравнительно точно определить средние расходы рабочего и на последующие годы. Сравнение полученных показателей позволяет проследить происходившие здесь сдвиги, отразившиеся на положении тагильских рабочих (см. табл. III.40).

Таблица III.40

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1517, 1578, 1622; Оп. 2. Д. 590; Ф. 495. Оп. 1. Д. 14, 31, 48.

    Как видно из таблицы, расходы рабочего за 32 года выросли в 1,13 раза. Заметную роль в этом играли налоги.

    Для определения доходов в бюджете рабочих можно использовать данные о средних дневных платах основных групп рабочих: 1) низкооплачиваемых, 2) среднеоплачиваемых и 3) высокооплачиваемых. Их можно определить на основе анализа данных об оплате труда тагильских рабочих за выделенные нами годы (см. табл. III.41).

Таблица III.41

    * Таблица составлена по сведениям заводской статистики; Сборник статистических сведений о горнозаводской промышленности России за 1895 г. СПб., 1897.

    ° 250 дней по данным официальной статистики.

    °° 254 дня по данным заводской статистики.

    °°° 250 дней по данным заводской статистики.

    °°°° 204 дня по данным заводской статистики.

    Сопоставление показателей таблиц III.40 и III.41 позволяет составить примерную роспись месячных доходов и расходов рабочего Нижнетагильского округа во второй половине XIX в. (см. табл. III.42).

Таблица III.42

    Несмотря на приблизительность расчетов, эта таблица не только дает представление о бюджете разных групп рабочих во второй половине XIX в., но и позволяет увидеть изменения в материальном положении рабочих. Наиболее тяжелым оно было в первые пореформенные годы, когда, по словам мирового посредника, основанных на сведениях волостного правления, "большинство тагильских рабочих далеко не зарабатывало того, сколько им надо при крайней экономии"¹⁶⁰.

    Немногим лучше было положение рабочих и в 1870 г. Значительное снижение цен на продукты и некоторое повышение заработной платы почти полностью аннулировалось необходимостью уплаты рабочими налогов и прекращением выдачи провианта по пониженным ценам из заводских магазинов. Все это вполне объясняет сохранение дефицитности бюджетов у большинства рабочих (кроме высокооплачиваемых).

    В начале 1880-х гг. рост цен дал резкое увеличение расходной части бюджетов. Немаловажным фактором, снижающим заработки рабочих, наряду с налогами, становится неполная занятость рабочих. Результатом являлась по-прежнему значительная дефицитность бюджетов низкооплачиваемых рабочих. И только у средне- и высокооплачиваемых работников новые повышенные расценки их труда, введенные после 1873 г., позволяли сводить бюджеты без дефицита.

    Начавшееся в 1893 г. снижение цен на продовольствие и новое заметное повышение заработной платы, несколько улучшили материальное положение рабочих заводов, что не могло не сказаться на бюджетах 1895 г. Но у низкооплачиваемых рабочих расходы по-прежнему превышали доходы. Основной причиной этого было уменьшение занятости рабочих, особенно заметно отразившееся на заработках рабочих с самой низкой и самой высокой оплатой труда. В целом, по сравнению с примерным бюджетом 1870 г. и особенно бюджета 1862 г., бюджеты 1895 г. могут считаться сравнительно благополучными. Однако нельзя забывать, что 1895 г. предшествовали тяжелые 1891 и 1892 года, отмеченные ростом цен, резким ухудшением материального положения тагильских рабочих. Следует также иметь в виду, что в представленных здесь бюджетах учитывали лишь минимум расходов рабочих, причем размер заработков вычислен по сравнительно завышенным данным средней номинальной заработной платы.

    В действительности, материальное положение рабочих в пореформенные годы (даже в наиболее благополучные из них) было значительно хуже. Вот как характеризовали свое "горькое и трудное состояние" в 1894 г. сами рабочие: "Жизненная обстановка семьи, состоящей из четырех едоков, принуждает покупать одного только хлеба 4 пуда в месяц за цену 6,4 руб. Между тем кормилец в состоянии заработать только 7,7-10 руб. Спрашивается теперь, как удовлетворить остальные необходимые потребности: нужен приварок, соль, керосин, обувь, одежда; нужно заплатить подати и вообще трудно перечесть все дыры, которые требуется заткнуть"¹⁶¹.

    За счет чего же преодолевался дефицит бюджета, что помогало рабочим Нижнетагильских заводов сводить концы с концами? В какой-то мере этому способствовала возможность дополнительных приработков на стороне (особенно у конных работников). Но, конечно, гораздо большее значение имело личное хозяйство рабочих, имевшееся, как правило, у всех тагильских мастеровых. Доход с огорода, покоса и пашни (если она, конечно, имелась) был постоянным и надежным источником пополнения бюджета рабочих семей, своего рода "натуральной надбавкой" к заработной плате рабочих всех групп и категорий за исключением относительно немногочисленных "посторонних", т. е. не местных рабочих.

    Определение размеров этого дохода при крайнем разнообразии состава и количества угодий, находящихся в пользовании горнозаводского населения, представляет большие трудности и, конечно, может носить лишь очень приблизительный характер. По данным исследователя быта уральского населения Р. Я. Попова, для мастеровых Лайского завода средний доход хозяйства в 1873 г. определялся в 17,5 руб. (5 руб. с покоса и 12,5 руб. с усадьбы)¹⁶². Это составляло немногим более половины дефицита в высчитанном нами бюджете низкооплачиваемого рабочего в 1870-е гг. Примерно также определялась доходность угодий мастеровых Нижнетагильского округа в земской раскладке налогов в 1880-1890-х гг. Данные по округу мало расходятся с общими данными по Пермской губернии, которые обычно используются ураловедами¹⁶³.

    Эти сведения достаточно убедительно показывают, что доходность домашнего хозяйства тагильских рабочих была не велика. Но она все же позволяла им как-то существовать в условиях низких заработков и роста цен. Это вполне объясняет, почему тагильские (как и уральские рабочие) в пореформенные годы по-прежнему крепко держались за свое хозяйство, вели упорную борьбу за "справедливое решение аграрного вопроса", т. е. за скорейшее завершение реформы 1861 г. В то же время для уральских заводчиков-помещиков типа Демидовых, пытавшихся и в новых исторических условиях сохранить свои монопольные права на природные и человеческие ресурсы края, наличие земли и хозяйства у местных рабочих-мастеровых было одним из способов прикрепления горнозаводского населения к заводам, а, главное, "законным основанием" для предельно низкого уровня оплаты труда рабочих.

    Последнее можно видеть при сравнении заработков рабочих Урала и рабочих других промышленных районов России. По нашим данным, дневная номинальная заработная плата тагильских рабочих в 1894 г. составляла у низкооплачиваемых рабочих от 20 до 52 коп., а у высокооплачиваемых - от 80 коп. до 1,8 руб. Между тем на Юзовском заводе, по данным Е. Рагозина, черноделам платили 60-80 коп., а квалифицированным рабочим - от 90 коп. до 4 руб. в день. Средний годовой заработок на Нижнетагильских заводах в 1890-е гг. составлял 169 руб., а на металлургических заводах Юга России - 492 руб., т. е. почти в три раза больше.¹⁶⁴

    Для характеристики оплаты труда тагильских рабочих в начале ХХ в. в заводском архиве также имеются разнообразные источники. Это платежные ведомости, "алфавитные списки" рабочих по заводам и рудникам округа, условия и правила работ на отдельных заводах. Их дополняют "сведения о средних заработных платах", собранные (и частично опубликованные) земскими учреждениями и Советом съездов уральских горнозаводчиков. Большой комплекс материалов, собранных в 1904-1911 гг., сохранился в заводском архиве в связи с забастовками рабочих Нижнетагильского округа и пересмотром оценок на заводские работы. Его дополняют данные "Сборника сведений о средних заработных платах и расценках в горной и горнозаводской промышленности Урала" за 1914 и 1917 гг., составленные инженером Я. Л. Литтауэром.¹⁶⁵

    В нашей работе за основу анализа номинальных плат тагильских рабочих в начале ХХ в. взяты сведения о средних (официальных) платах по основным производствам, обобщенные и скорректированные там, где это позволяли источники, с данными о действительных платах на отдельных заводах округа. В качестве рубежных дат для выявления динамики плат по Нижнетагильскому округу выделены 1894, 1897, 1906, 1910, 1912, 1914, 1917 гг., связанные с наиболее существенными сдвигами в оплате труда рабочих. Сведения о платах даются по производствам и основным профессиям занятых там рабочих. Это позволяет сравнить их с аналогичными данными о платах предшествующего периода 1860-1890-х гг.

    Рассмотрим динамику плат по доменному производству (см. табл. III.43).

Таблица III.43

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1991, 1146, 1158, 1161, 2666, 2705, 2792, 2844, 3691, 3835, 3936; Оп. 2. Д. 79, 854

    Таблица показывает, что в начале XX в. сохранились характерные для уральской горнозаводской промышленности особенности оплаты труда рабочих: большая разница между платами немногочисленных квалифицированных и неквалифицированных рабочих, а также большие колебания размеров плат, связанные с различными факторами. Из них с конца XIX в. все большую роль стал играть технический прогресс, прямо или косвенно влиявший на организацию производственного процесса. В начале ХХ в. (особенно после 1912-1914 гг.) роль технического фактора усилилась, что привело к существенным изменениям режима работ в ведущих цехах Тагильских заводов (сокращению числа смен и продолжительности рабочего периода), отразившихся на заработках рабочих.

    Заметно возросла и роль субъективного фактора - обострившегося противостояния рабочих и заводской администрации, представлявшей интересы заводовладельцев. Наглядным отражением этой борьбы, особенно усилившейся в 1905-1910 гг., стали резкие колебания номинальной оплаты труда, в частности, рост плат в 1906 г. по сравнению с 1895 г. (на 39-111 %) и наоборот, заметное снижение плат (на 46-60 %) в 1910 г.

    В первом случае это было связано с уступками заводского управления (не всегда согласованными с Главным Петербургским правлением) под влиянием широкого забастовочного движения 1905-1906 гг. Характерно, что при этом уровень повышения действительных плат был выше официальных расценок. Во втором случае снижение официальных (средних) плат явилось результатом не только финансово-экономического кризиса округа, но, главным образом, проявлением целенаправленной антирабочей политики заводовладельцев, стремившихся к аннулированию уступок предшествующих лет и пытавшихся решать проблемы заводов за счет рабочих. В результате в 1910-1912 гг. у доменщиков был сохранен завоеванный в 1905 г. 8-часовой рабочий день, но уменьшено число рабочих в смене, а, главное, заметно снижены расценки на работы у всех основных рабочих и машинистов.

    В 1914 г. в обстановке предвоенного промышленного подъема расценки и платы у квалифицированных рабочих увеличились на 34-66 %. Заметно повысились они и у неквалифицированных и даже черноделов. Однако это не относилось к машинистам, переведенным на другой, более удобный для них рабочий режим ценой существенной потери в заработке.

     Значительный рост плат (на 28-49 %) в период 1914-1917 гг. был связан с изменениями в оборудовании доменных цехов ведущих заводов. Постройка новых домен изменила и интенсифицировала производственный процесс, что, естественно, повысило требования к рабочим. У них появились новые специальности с новым кругом обязанностей (аппаратчики, горновщики и др.). Изменения в организации труда потребовали и изменения расценок работ в сторону их дальнейшего повышения (в том числе и у подсобных и вспомогательных рабочих). В то же время сохранились (и даже увеличились) различия официальных и действительных плат, не говоря уже о разнице плат и заработков рабочих. Следует также учесть, что при общем увеличении трудовой нагрузки рабочих на их заработок неблагоприятно влияла неравномерность загрузки цехов, кроме того, как правило, там работала лишь часть доменных печей. Именно тагильские доменщики первыми пострадали в 1916-1917 гг. от начавшегося кризиса заводского производства, когда из-за недостатка топлива начали останавливаться домны, а рабочим вообще перестали выплачивать заработную плату.

    И все же, несмотря на колебания, динамика номинальных плат у доменщиков была поступательной: с 1895 по 1917 г. по ведущим специальностям платы выросли на 143-215 %. По сравнению с предшествующим периодом 1860-1890-х гг. произошло повышение плат у всех категорий рабочих: у мастера с 65 коп. до 2,29 руб.; у подмастерья - с 55 коп. до 1,29 руб.; у чернодела - с 40 до 59,6 коп.

    Мартеновское производство, как и прокатное, относилось к наиболее передовым и технически развитым отраслям заводского производства. Это не могло не отразиться на показателях динамики оплаты труда (см. табл. III.44).

Таблица III.44

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1991, 2234, 2666, 2705, 2792, 3631, 3835, 3936; Оп. 2. Д. 854; Литтауэр Я. Л. О средних заработных платах и расценках в горной и горнозаводской промышленности Урала. Екатеринбург, 1917. С. 18.

    Как видно из таблицы, в динамике плат в мартеновском производстве еще более наглядно, чем у доменщиков, проявилось влияние технического прогресса. Это относится к сравнению показателей за 1895-1906 гг. и 1910-1914 гг., но особенно за 1914-1917 гг., когда благодаря появлению новой техники и изменению в организации производственного процесса в составе рабочих произошли существенные изменения. Так, например, там появились новые рабочие специальности шлаковщиков, старших и младших работников при генераторе, исчезла должность шуровщика. При этом естественно произошли изменения и в расценках работ. Существенное повышение плат наблюдалось в период 1910-1917 гг. - сначала у квалифицированных, а потом и у остальных рабочих. Они были непосредственно связаны с изменениями в условиях и режиме труда рабочих в результате реализации реорганизации заводского производства 1912 г. В связи с выполнением разнообразных "оборонных" заказов в период Первой мировой войны роль мартеновского производства повысилась; соответственно (на 11-52 %) выросли и заработки рабочих, в том числе средне- и низкооплачиваемых.

    Размер официальных (средних) плат в мартеновском производстве у квалифицированных рабочих был выше, чем у доменщиков. Однако и у мартеновцев действительные и номинальные платы (не говоря уже о заработках) заметно колебались из-за неравномерной загруженности рабочих на производстве. Снижались заработки и благодаря манипуляциям заводской администрации с системой смен и порядком начисления премий, ущемлявших, как правило, интересы рабочих.

    В целом, за весь период 1895-1917 гг. средние платы в мартеновском производстве выросли в пределах от 45 % до 242 %. По данным заводской статистики, действительные платы на Верхнесалдинском заводе в 1917 г. составили у мастера - 2,61 руб.; у работника - 1,11 руб.; у каменщика - 1,36 руб.; у старшего изложенщика - 1,16 руб.; у машиниста - 1,3 руб.; у шуровщика - 96 коп.; у заслонщика - 51 коп.

    Выявление динамики плат в прокатном производстве представляет трудности в силу сложной организации производственного процесса и его особенностей в разных по техническому оборудованию и составу рабочих прокатных цехов - крупно-, средне- и мелкосортового. Кроме того, отрицательно сказывается здесь недостаток источников, в частности, отсутствие сопоставимых сведений о средних (официальных) платах. Поэтому пришлось применить выборочный метод, используя данные о действительных платах прокатчиков отдельных заводов, по которым имеются наиболее полные и относительно сравнимые сведения об оплате труда рабочих ведущих профессий (см. табл. III.45).

Таблица III.45

А. Операция прокатки железа

    ° Разница вычисляется по Нижнетагильскому заводу.

Б. Операция отделки железа

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 2666, 2705, 2792, 2844, 1146, 1158, 1161, 3631, 3835, 3936; Оп. 2. Д. 697, 854; Литтауэр Я. Л. О средних заработных платах и расценках в горной и горнозаводской промышленности Урала. Екатеринбург, 1917. С. 20.

     Данные этой таблицы повторяют общие закономерности динамики плат в прокатном производстве Нижнетагильского округа: увеличение в начале XX в. (1904-1906 гг.), уменьшение в 1910 г. и, наконец, заметный рост в 1914-1917 гг. Здесь, как и в мартеновском производстве, наглядно прослеживается роль технического прогресса, особенно на отдельных операциях производственного процесса, например, при отделке железа в листопрокатном цехе. Электрификация прокатных станов в 1914-1917 гг. обеспечила не только рост производительности труда, но и потребовала появления новых специалистов с повышенной оплатой труда. Именно этим в значительной мере объясняется заметный рост (до 43-74 %) плат в 1914-1917 гг. не только у высококвалифицированных, но даже у "черноделов", платы которым в 1915 г. были увеличены на 50 %. Рост плат прослеживается и на операции отделки железа за период 1895-1904 гг. и 1895-1910 гг.

    Нужно сказать, что рост средних плат и расценок на работы далеко не всегда увеличивал действительный заработок рабочего. В предвоенные и военные годы прокатчики еще в большей степени, чем рабочие других заводских производств, страдали от неравномерной загруженности цехов, вынуждавшей рабочих ввиду сокращения заработка соглашаться на сверхурочные и дополнительные работы. Им чаще других заводских рабочих приходилось сталкиваться со злоупотреблениями администрации и при реализации премиальной системы (на что они постоянно жаловались). Кроме того, несмотря на успехи в техническом переоборудовании прокатных цехов, там сохранялась существенная разница в заработках рабочих одинаковой квалификации на отдельных заводах округа в зависимости от вида изготовленной продукции и ее товарной ценности (особенно при выполнении оборонных заказов)

    В силу этого трудно определить масштабы общего роста номинальных плат прокатчиков. По приблизительным подсчетам, они колебались в пределах от 192 до 641 %. Тем более, это относится к оплате труда рабочих отдельных заводов. Если взять средние данные по Верхнесалдинскому заводу, то окажется, что в 1917 г. платы на прокатке железа составляли у мастера - 6,41 руб.; у помощника - 4,22 руб.; у сварщика - 3,31 руб.; у смазчика - 2,16 руб.; у кочегара - 1,2 руб.; у резчика - 3,04 руб.; у машиниста - 2,77 руб.

    Сведения о платах рабочих вспомогательных отраслей заводского хозяйства носят большей частью фрагментарный характер, что затрудняет их сопоставление. Тем не менее, по рудникам, особенно по Меднорудянскому, анализ имеющихся в заводском архиве материалов позволяет уловить происходившие здесь за 1895-1911 гг. изменения. Они были менее наглядно выражены, но в общем схожи с динамикой аналогичного процесса в заводских цехах. Это относилось и к росту плат в 1904-1906 гг., и к их уменьшению после 1910 г. и к постепенному увеличению плат с 1911 г. Но в отличие от заводского производства на медном руднике была сравнительно незначительной роль технического прогресса. До 1911 г. он оказывал лишь косвенное влияние на положение основной группы горняков, работавших в шахтах. Гораздо большую роль здесь играли изменение режима работы, в частности, переход с двух- на трехсменную работу. Это имело для рабочих как положительные, так и отрицательные последствия, поскольку при этом сократился оплачиваемый рабочий период их труда, а также уменьшился размер гарантированной поденщины (см. табл. III.46).

Таблица III.46

Динамика плат рабочих Меднорудянского рудника в 1895-1914 гг. (коп.)*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. д. 1158, 1146, 2677; Оп. 2. Д. 363, 854; Оп. 6. Д. 79; Оп. 13. Д. 18.

    Данные таблицы свидетельствуют о значении борьбы меднорудянских горняков за свои права и интересы, результатом которой явились значительные прибавки плат в 1904 и в 1906 гг. (на 39 и 47 %), а также некоторый рост плат в 1911 г. И, наоборот, подавление рабочего движения в округе в 1910-1912 гг. привело к понижению большей части расценок работ на руднике в 1910 г. Все вышесказанное объясняет более чем скромный (всего 8,6-14 %) прирост плат за весь период 1895-1911 гг.

    Конечно, в предвоенные и военные годы платы меднорудянцев, как и вообще всех рабочих тагильских рудников, начали повышаться. Однако и в 1917 г. уровень оплаты труда на Меднорудянском руднике был ниже, чем на заводах. Исключение составляла немногочисленная группа квалифицированных рабочих вспомогательного механического цеха: их платы были приближены к платам механических цехов заводов.

    На примере горняков Меднорудянского рудника можно также видеть, что переход с двух- на трехсменную работу нередко имел для рабочих следствием потерю заработка, т. к. сопровождался уменьшением плат в связи с сокращением рабочего времени. Это объясняет протесты рабочих против коротких смен, особенно широко практиковавшихся в предвоенные годы.

    Еще ниже, чем на медном руднике, была оплата труда на железных рудниках округа, в том числе на крупнейшем Высокогорском. К сожалению, сведения по этим рудникам за 1895-1917 гг. в заводских архивах немногочисленны и разрозненны. Тем не менее, и здесь, несмотря на пробелы, просматриваются все те же изменения расценок и плат: рост до 1904-1906 г. и спад в 1908-1911 гг. Поскольку технический прогресс на железных рудниках в эти годы по существу отсутствовал, главную роль в динамике плат играл субъективный фактор - результаты борьбы рабочих за свои права. Так, благодаря участию в революционных событиях 1905-1906 гг. горняки добились увеличения средних плат в 3,1 раза, но поражение их во время забастовок 1909-1911 гг. снизило платы на 67,6 % (см. табл. III.47).

 Таблица III.47

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1158, 1392, 1500, 2155, 2244, 2414, 2666; Оп. 2. Д. 363, 341.

    Положение с оплатой труда на рудниках изменилось к лучшему только в предвоенные и военные годы, когда попытка реализации плана реконструкции заводского производства, а также трудности военного времени, обострившие социальные противоречия, заставили заводовладельцев и их управление пойти на уступки, в частности, на единовременную прибавку плат в мае 1915 г. на 50 % всем низкооплачиваемым поденным рабочим. В их число попали и рабочие железных рудников.

    Изменения в расценках и платах наблюдались в начале XX в. и во вспомогательных отраслях заводского хозяйства Нижнетагильского округа. Так, средняя дневная плата заготовителей древесного топлива к 1906 г. повысилась по сравнению с 1895 г. с 1,24 до 1,7 руб.¹⁶⁶ Она сохранялась в таком виде вплоть до 1908 г., когда произошли существенные сдвиги в структуре топливного баланса в связи с растущим использованием каменного угля и распространением печного углежжения. Значительный рост расценок и плат у заготовителей топлива произошел в военные годы. В 1915 г. заготовка куб. сажени дров стоила 3,5 руб. (против 77,4 коп. в 1895 г.). По сведениям завод­ской статистики, в один день заготовитель угля зарабатывал в среднем 1,5 руб. (против 52 коп. в 1895 г.)¹⁶⁷. Изменения произошли с платами приисковых рабочих.

    В 1906 г. была заметно (с 1,4 до 5,5 руб. за золотник) повышена плата старателям за сдачу платины. Но в то же время значительно увеличились расценки за аренду приискового оборудования. По примерным расчетам заводского Управления, старатель в 1906-1909 гг. мог заработать до 11 руб. в день. Однако, фактически "средние платы" (за сданный золотник платины) составляли от 4,75 до 5,5 руб., т. е. примерно половину того, что он мог действительно заработать при добыче¹⁶⁸. С 1910 г. старательские работы в округе были прекращены и сотни старателей потеряли работу.

    Примерно таким же, как у старателей, был действительный заработок основной массы рабочих, занятых на демидовских приисках, разрабатывавшихся "хозяйственным способом". Приисковые рабочие относились по-прежнему к разряду низкооплачиваемых рабочих. Исключение составляли немногочисленные квалифицированные рабочие, обслуживавшие механические устройства ("бочки", бутары, паровые двигатели), специалисты, занятые на драгах, а также рабочие механической мастерской, чьи платы были приравнены к платам заводских рабочих.

    В целом, начало ХХ в., несмотря на колебания в оплате труда тагильских рабочих, было отмечено весьма заметным (и даже большим, чем в предшествующий период) ростом плат рабочих. Особенно значительные прибавки были сделаны в период 1912-1916 гг., когда у заводских рабочих выросли не только официальные (средние), но и действительные платы.

    Однако, степень повышения плат, естественно, была различной. Среди заводских рабочих можно выделить три основных группы: высоко-, средне- и низкооплачиваемых. К высокооплачиваемым относились наиболее опытные и квалифицированные рабочие, игравшие основную роль в производственном процессе (мастера, подмастерья, работники, старшие каменщики и изложенщики, вальцовщики, винтовщики, операторы и машинисты прокатных станов, слесари, токари, кузнецы и котельщики механических цехов).

    К среднеоплачиваемым относились квалифицированные рабочие мартеновских и прокатных цехов (младшие изложенщики, каменщики, шуровщики), горновые и колошниковые рабочие доменного цеха, машинисты кранов и паровых двигателей, чугунорубы, строгальщики, клепальщики и молотобойцы механического цеха, плотники и т. д. К низкооплачиваемым рабочим во всех заводских цехах принадлежали все "черноделы" и поденщики, а также подсобные рабочие (заслонщики, катали, дробильщики руды и т. п.).

    Во вспомогательных отраслях заводского хозяйства подавляющее большинство рабочих относились к низкооплачиваемым работникам. Сравнительно высокие расценки существовали у поставщиков дров и некоторых видов сырьевых материалов, а также у старателей (при сдаче золота и платины). Но заработки у них были нерегулярными, поскольку работы имели короткий оплачиваемый рабочий период. К среднеоплачиваемым можно отнести постоянных рабочих платиновых приисков, где использовалось техническое оборудование. Из них особое положение занимали немногочисленные квалифицированные рабочие, обслуживавшие драги и занятые в механической мастерской. На рудниках основные ("добычные") рабочие относились к группе среднеоплачиваемых, так же как и рабочие механических цехов Высокогорского и Меднорудянского рудников. Основную же массу рабочих, занятых на подсобных операциях, составляли низкооплачиваемые рабочие. Среди работников заводских железных дорог были представлены все три группы, но преобладали здесь среднеоплачиваемые работники.

    К сожалению, из-за недостатка источников нельзя дать сколько-нибудь подробного анализа положения выделенных категорий рабочих во вспомогательных отраслях. Приходится ограничиться только заводскими рабочими, используя при этом в основном материалы о платах за 1904-1906 гг. Этот период в силу ряда причин можно считать сравнительно благополучным для тагильских рабочих в связи с заметным повышением не только средних номинальных, но и действительных плат на всех основных производствах округа, хотя это повышение у выделенных нами категорий рабочих, естественно, было различным.

    Чтобы увидеть это различие, необходимо сопоставить не только данные об официальных средних платах рабочих, но и об их месячных заработках. Эти заработки начислялись у поденных рабочих по числу выработанных ими дней ("поденщин"), а у рабочих, получавших сдельную плату, путем оценки выпущенной ими за месяц продукции (с учетом премиальных добавок и вычетов). Наконец, определенную информацию об оплате труда могут дать сведения о годовых платах рабочих. Они определялись заводской статистикой сметных расчетов по выработанному в месяц количестве поденщин с учетом продолжительности годового рабочего периода. В официальной статистике за основу расчетов бралась средняя дневная плата, умноженная на число дней, составлявших официально установленный средний рабочий период. Этим объясняются расхождения данных о заработках уральских рабочих, причем, официальные сведения, как правило, преувеличивали эти заработки.

    Представление обо всех этих показателях, важных для определения действительных размеров заработков тагильских рабочих за 1906 г. (в сравнении с официальным и средним показателями по Уралу) дает таблица III.48. Ее показатели позволяют выявить влияние степени занятости рабочих на их заработки. Но это был, конечно, не единственный фактор.

Таблица III.48

Изменения в оплате труда рабочих Урала и Нижнетагильского округа в 1901-1906 гг.*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1158, 2666, 2244; Оп. 2. Д. 363; РГИА. Ф. 47. Оп. 1. Д. 142. Л. 5-5 об. Учтены только рабочие основных производственных специальностей. Сведения по медному руднику за 1904 г.

    Данные этой таблицы показывают разницу показателей средних дневных плат и месячных заработков рабочих отдельных производств Нижнетагильских заводов. Эти различия особенно наглядно видны в группе высокооплачиваемых рабочих. Там при более высокой дневной плате месячный заработок рабочих мог быть меньше, чем у рабочих со сравнительно пониженной "средней" платой, и наоборот. Это объяснялось различными условиями труда (разная продолжительность рабочего дня, возможность получения у сдельщиков дополнительных заработков и премий). У рабочих-поденщиков, преобладавших среди низкооплачиваемых работников, такой возможности не было, и там заработок прямо зависел от количества проработанных дней ("поденщин"). Но в любом случае показатели месячных заработков рабочих были ближе к действительности, чем "средние" годовые официальные платы (обычно использующиеся исследователями).

    Интересные результаты дает сравнение дневных и месячных заработков рабочих по отдельным производствам внутри заводского комплекса, особенно, когда появляется возможность выделить группы низко-, средне- и высокооплачиваемых рабочих. Такой анализ позволили нам провести сведения заводской статистики по Нижнетагильскому заводу за 1904 и 1906 гг. (см. табл. III.49).

Таблица III.49

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1158, 2705, 2792; Оп. 2. Д. 125, 200, 363; Оп. 7. Д. 1155, 1161; РГИА. Ф. 48. Оп. 1. Д. 242, Л. 5-5 об.

    ° За 1904 г. приводится средняя дневная плата.

    °° За 1906 г. в числителе приводится средняя дневная плата, в знаменателе - средняя месячная плата (номинальная).

    Таблица показывает большие различия в оплате труда на Нижнетагильском заводе (особенно в заработках) рабочих крайних групп. Так, в мартеновском цехе "чернодел" получал в 5,4 раза меньше, чем мастер из высшей группы. В прокатном цехе разница была еще больше - 8,4 раза по заработку и 2,9 раза по официальным расценкам.

    Существенные различия в оплате труда имели место и внутри каждой из групп. У высокооплачиваемых рабочих месячный заработок рабочего колебался от 20,2 до 25,2 руб.; в средней группе - от 10,48 до 14,4 руб.; в низшей - от 2,4 до 7,14 руб. Разница существовала и внутри выделенных групп - между оплатой труда рабочих разных производств, отличавшихся особенностями организации производственного процесса, уровнем технического оборудования и режима работы занятых там рабочих, в первую очередь степенью их занятости.

    Эти различия прослеживаются и в табл. III.48, которая содержит сведения о заработках рабочих не только основных заводских производств, но и рудников и вспомогательных отраслей заводского хозяйства Нижнетагильского округа.

    Несмотря на неполноту и большой разброс показателей, анализ данных упомянутых выше таблиц позволяет увидеть заметную разницу в оплате труда рабочих в отдельных производствах и отраслях заводского хозяйства округа. Появляется также возможность проследить изменения заработков рабочих за период 1902-1906 гг., сравнив ее (там, где возможно) с показателями по другим промышленным районам страны.

    По данным табл. III.48, в 1906 г. самые высокие заработки (19,4-19,9 руб. в месяц) имели рабочие доменного и механического цехов. Заметно отставали от них заработки рабочих мартеновского и листопрокатного цехов, где были более короткие - восьмичасовые смены (в сравнении с доменщиками и рабочими механического цеха, работавшими 10-12 час.). Их средние месячные заработки составляли 13,8 и 15,5 руб. К ним приближались заработки некоторых квалифицированных рабочих заводов, рудников и приисков, имевших дело со сложной техникой (машинисты паровых и электрических двигателей). Они работали большей частью по 12 час. в сутки, получая в месяц в среднем 22,6 руб. Повышенные платы получали и работники вспомогательных отраслей, работавшие в особенно тяжелых и опасных условиях, например, горняки медного рудника, занятые на подземных работах.

    Наименьшие заработки (8,7 руб. в месяц) имели неквалифицированные рабочие - поденщики, "черноделы", которые при высоких показателях занятости (20 и более поденщин в год) получали наименьшие платы (до 10 руб.). К низкооплачиваемым рабочим относилось большинство вспомогательных рабочих железных рудников и приисков, в том числе коннорабочие, число которых в 1913 г. достигало 13 270 чел.

    Сложная система оплаты с тарифной сеткой, учитывавшей природные особенности условий работы, существовала у работников, занятых заготовкой угля и дров. В 1904-1906 г., по данным заводской статистики, средний годовой заработок составлял там 156 руб. (или 1,69 руб. в день). На приисках коннорабочий получал в среднем 1,1 руб. - 1,2 руб. в день; пеший - 60-70 коп. Квалифицированный рабочий, обслуживавший технические устройства на приисках, приравнивался по оплате труда к среднеоплачиваемому заводскому рабочему.

    Табл. III.49 дает представление о динамике оплаты труда в Нижнетагильском округе в начале XX в., и, в частности, роли в этом процессе такого фактора, как рабочее движение, активизировавшееся в годы Первой революции. В основном под влиянием требований тагильских рабочих, подкрепленных забастовками, демидовское управление вынуждено было санкционировать прибавки плат рабочим на общую сумму 170 тыс. руб. В результате средние месячные заработки тагильских рабочих в 1906 г. по сравнению с 1904 г. увеличились в пределах от 7 до 25 %¹⁶⁹. В частности заметно повысились и платы низкооплачиваемых рабочих - "черноделов", а также вспомогательных и строительных рабочих, что несколько сгладило разницу в оплате труда разных категорий рабочих.

    Но нельзя забывать о том, что в годы кризиса эти уступки были аннулированы и "правила расчета" рабочих на Тагильских заводах в 1910-1911 гг. вернулись к расценкам 1904 г. Наблюдавшееся в 1914-1917 гг. заметное повышение плат было связано с реализацией плана технической реконструкции заводского производства. Оно существенно, хотя и в разной степени, увеличило номинальную плату у квалифицированных заводских рабочих (см. табл. III.43-49). В 1916 г. Главным правлением были утверждены прибавки (на 50 %) к поденной плате¹⁷⁰, коснувшиеся низкооплачиваемых рабочих заводского производства. На платы рабочих вспомогательных отраслей эти прибавки, по-видимому, не распространялись. Тем не менее, и здесь, особенно во время войны, оплата труда также увеличилась¹⁷¹. И все же, несмотря на увеличение номинальных плат, уровень заработков большей части тагильских рабочих по-прежнему оставался низким.

    К сожалению, недостаток репрезентативных источников не позволяет точно определить степень отставания оплаты труда рабочих Нижнетагильского округа от оплаты труда в других промышленных регионах за весь пореформенный период. Нам удалось это сделать лишь по данным 1904-1906 гг. Сведения заводской статистики о количестве выработанных поденщин за эти годы дают возможность определить сравнительно точно средние месячные заработки тагильских рабочих. В 1906 г. они составляли у высокооплачиваемых рабочих заводов и рудников от 22 до 40 руб.; у среднеоплачиваемых - от 12 до 18 руб.; у низкооплачиваемых от 1,6 руб. до 10,76 руб.¹⁷² Среднегодовая плата у высокооплачиваемых тагильских рабочих была 372 руб.; у среднеоплачиваемых - 180 руб.; у низкооплачиваемых - 70,8 руб.¹⁷³

    На основании этих данных можно считать, что в начале ХХ в. рабочий Нижнетагильского округа получал в среднем в год 221,4 руб., рабочий основных заводских цехов - 214 руб.¹⁷⁴ Конечно, эти цифры носят приблизительных характер, но, учитывая сравнительно благополучную ситуацию 1906 г., их можно считать скорее завышенными, чем заниженными (о чем свидетельствует их сравнение с общими показателями по Уралу)¹⁷⁵.

    Номинальная месячная плата квалифицированных рабочих на Нижнетагильских заводах была ниже заработной платы рабочих других промышленных районов России на 112-182 % (см. табл. III.50).

    Отставание уровня оплаты труда рабочих Нижнетагильского округа наглядно прослеживается и по показателям среднегодовой платы в 1904-1907 гг. (см. табл. III.51). Как видно из данных этой таблицы, средняя годовая плата тагильских рабочих в 1906 г. была меньше платы рабочего Московской губернии в 1,1 раза, Петербургской губернии - в 1,75 раза и рабочего-металлурга Южного района - в 1,9 раза.

Таблица III.50

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1032; Оп. 2. Д. 636; История рабочих Ленинграда. Т. I. С. 345; Рожкова М. История Трехгорной мануфактуры // Из истории рабочего класса и революционного движения. М., 1958. С. 339.

Таблица III.51

Динамика среднегодовых плат заводских рабочих промышленных районов России в 1904-1907 гг. (руб.)*

    * ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1032; Своды отчетов фабричных инспекторов за 1904-1907 гг.; История рабочих Ленинграда. Т. I. С. 345; Рожкова М. Заработная плата рабочих Трехгорной мануфактуры // Сборник из истории рабочего класса и революционного движения. М., 1958. С. 339.

    О низких заработках и расхождении номинальной и действительной оплат труда постоянно писали в своих жалобах и требованиях рабочие. Так, в 1905 г. рабочий доменного цеха Нижнетагильского завода сообщал, что "при официальной плате 50 коп. в день он фактически получал всего 11-30 коп."¹⁷⁶ Таких примеров было немало. Рабочие жаловались на уменьшение плат из-за штрафов, несправедливого распределения премий, потерю заработка в связи с переводом на другую, ниже оплачиваемую работу, и другие дискриминационные действия демидовской администрации. Произвол администрации особенно усилился в 1909-1915 гг. при управляющем округом Н. А. Спижарном, "во имя технического обновления заводского производства" проводившим жесткий курс политики, направленной против интересов рабочих. Это, естественно, вызывало сопротивление с их стороны¹⁷⁷.

    В начале ХХ в. тагильские рабочие страдали еще и из-за задержки денежных расчетов и практики выдачи платы в виде талонов. Впервые "талонная система" была применена демидовским управлением во время кризиса 1907-1909 гг. Задержки же выдачи заработных плат начались еще с конца XIX в. В 1909-1917 гг. это стало уже хроническим явлением.

    В 1909 г. в разгар кризиса долг Демидовых перед рабочими достиг огромной суммы - 392 тыс. руб.¹⁷⁸ Он был погашен благодаря правительственной ссуде. Но постоянная задолженность владельцев по заработным платам продолжалась и в последующие годы. По донесениям окружного инженера Южно-Верхотурского округа, в 1911 г. она составляла 126 тыс.; в 1912 г. - 259 тыс. руб.¹⁷⁹ О систематических задержках выплат заработанных рабочими денег сообщалось и в 1915-1916 гг. Так, на 1 января 1915 г. долг заводовладельцев по платам составлял 146 тыс.; на 4 марта 1915 г. - 300 тыс. и на 8 марта 1916 г. - 109,8 тыс. руб.¹⁸⁰

    В последние годы Демидовы в нарушение правительственного законодательства (в частности, закона 6 июня 1903 г.) перестали регулярно выплачивать рабочим пенсии и пособия. Фактически нереализованными остались на Тагильских заводах и страховые законы 1912 г. Все это ставило не только рабочих, но и все население заводских поселков и деревень в тяжелое, а порой и безвыходное положение. В первую очередь это относилось к рабочим закрывавшихся заводов. "Надела мы не получили, - писали в Главное правление рабочие Лайского завода, - которые с малолетства на заводе выработали все силы и не приобрели земли. Приходится бросать свои дома и оставлять на голод безвинные семейства"¹⁸¹. В положении, аналогичном этому, оказалось около 2 тыс. рабочих, занятых на вспомогательных заводах округа, которые в соответствии с планом технической реорганизации заводского производства прекратили свое существование в 1909-1911 гг.¹⁸²

    В течение всего постреформенного периода оплата труда тагильских рабочих отставала от темпов роста цен на продукты и товары первой необходимости. В результате, расходы рабочих нередко превышали их доходы, основным источником которых оставалась заработная плата. О росте цен и соответственно расходов рабочих в начале ХХ в. дают представление собранные Верхотурской земской управой "Сведения о средней стоимости продовольствия и предметов первой необходимости и о потребном количестве их для рабочего в месяц". Выборка из этих сведений за 1897, 1906 и 1912 гг. в табл. III.52 позволяет проследить динамику цен на продовольствие и примерных расходов "среднестатистического" рабочего за 1897, 1906, 1912 гг.

Таблица III.52

    * Журналы Верхотурской уездной земской управы за 1898, 1907, 1913 гг.

    Из данных таблицы видно, что за эти годы цены выросли в пределах от 4 до 190 %, а расходы на продовольствие у рабочего увеличились на 84,9 %.

    В 1897 г. примерный расход одного семейного рабочего на продовольствие составлял 6,51 руб., а в 1912 г. - 12,04 руб. (т. е. в 1,8 раза больше). Но, конечно, расходы рабочих не ограничивались только тратами на продукты, закупаемыми на рынке. Необходимо было еще приобрести одежду, обувь, а также уплатить налоги (см. таблицу III.53).

Таблица III.53

Общие расходы семейного рабочего в месяц в 1897, 1906 и 1912 гг. (руб.)*

    * Журналы Верхотурской уездной земской управы за 1898, 1907, 1913 гг.; ГАСО. Ф. 495. Оп. 1. Д. 1188, 1205, 1308; Ф. 643. Оп. 1. Д. 2044, 2981.

    ° По примерным расчетам земской управы.

    °° По данным платежных книжек тагильских рабочих.

    Показатели таблицы свидетельствуют о том, что общие расходы рабочих в начале ХХ в. существенно превышали траты на покупку продуктов, в частности, значительную долю расходов составляли налоги. В целом, общая сумма расходов выросла с 1897 по 1912 г. в 1,37 раза.

    Попытаемся определить динамику расходов тагильских рабочих за весь постреформенный период. Чтобы сделать показатели разных лет сопоставимыми, воспользуемся "продуктовой" частью расходов - минимальным набором Эйлера 1862 г. (ржаная мука, крупа и соль), внеся необходимую корректировку цен, менявшихся в выделенные нами годы (1862, 1870, 1883, 1894, 1897, 1906, 1912) (см. табл. III.54).

Таблица III.54

    * Журналы Верхотурской уездной земской управы за 1897, 1906, 1912 гг.; ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 1146, 1188, 1205, 2044, 2677, 2981.

    По данным таблицы прослеживается общая тенденция динамики расходов, увеличившихся с 1862 по 1912 г. на 223 % (с 5,60 руб. до 18,13 руб.). Наибольший рост расходов падает на период с 1862 по 1883 гг., что было связано с целым рядом причин, о которых уже говорилось выше. Главной из них можно считать рост налогов. Рост цен и влияние экономического кризиса, несомненно, также повлияли на увеличение расходов тагильских рабочих после 1906 г. Именно эти периоды были временем особенно тяжелого материального положения рабочих и всего населения Нижнетагильского округа.

    Что же происходило в это время с заработками тагильских рабочих, остававшимися основным источником существования и составлявшим главную часть доходной части бюджета рабочего?

    К сожалению, ограниченность находящихся в нашем распоряжении источников (особенно по началу ХХ в.) позволяет относительно точно определить заработки рабочих лишь за 1897 и 1906 гг., по которым в заводском архиве сохранились сведения о количестве годовых поденщин, а также сведения о месячных заработках рабочих Тагильских заводов и "добычных" (т. е. основных) рабочих рудников и приисков. По ним можно вычислить среднегодовые и месячные заработки рабочих, а также выделить основные категории высоко-, средне- и низкооплачиваемых рабочих.

    В 1897 г. среднегодовая плата рабочих Нижнетагильских заводов составляла 174 руб., месячный заработок - 17,85 руб.; у рабочих рудников и приисков - соответственно 171,4 и 142,8 руб. В 1906 г. среднегодовая плата выросла до 214,2 руб. у заводского рабочего и до 320 руб. у рабочего медного рудника. Месячные заработки увеличились до 17,85 руб. у заводского рабочего и до 26 руб. у рабочих медного рудника¹⁸³.

    Если эти данные сопоставить с аналогичными данными за вторую половину XIX в., можно выявить динамику заработков рабочих Нижнетагильских заводов в постреформенный период (см. табл. III.55).

Таблица III.55

    * ГАСО. ф. 643. Оп. 1. д. 1146, 1158, 2671, 2705, 2792, 2668; Оп. 7. Д. 1155, 1161.

    ° В год.

    °° В месяц.

    Таблица показывает значительный рост заработков рабочих Тагильских заводов за весь постреформенный период (несмотря на колебания отдельных лет). Однако степень этого роста существенно отличалась у разных категорий рабочих: у высокооплачиваемых он составлял 160 %, у низкооплачиваемых - 220 % и у среднеоплачиваемых - 295 %. При этом разница в оплате труда "крайних" групп не только не сгладилась, а, наоборот, в начале ХХ в. увеличилась. В сравнительно благополучном 1906 г. низкооплачиваемые рабочие (составлявшие большинство) получали месячную плату в 5,7 раза меньшую по сравнению с платой высокооплачиваемых рабочих. Известный прогресс в плане выравнивания оплаты труда имел место только у среднеоплачиваемых рабочих.

    Сопоставление показателей табл. III.55, характеризующей уровень оплаты труда, и табл. III.54 о расходах рабочих, дает представление о составе бюджета тагильского рабочего и происходивших в постреформенный период изменениях его доходной и расходной частей (см. табл. III.56).

Таблица III.56

    *ГАСО. Ф. 643. Оп. 1. Д. 2044, 2981, 2841, 3368; Ф. 495. Оп. 1. Д. 1700, 1908, 2183, 2202.

    ° К доходу отнесен заводский заработок.

    Роспись расходов и доходов показывает преобладание расходной части бюджета рабочих над доходной у большинства тагильских рабочих (категории низко- и среднеоплачиваемых). Причем у низкооплачиваемых дефицитность бюджета неуклонно росла (с 3,76 руб. в 1862 г. до 8,18 руб. в 1906 г.). И, наоборот, у высокооплачиваемых рабочих всегда имелся "перевес" доходов над расходами, сумма которого в 1906 г. составляла 16,87 руб. (что превышало сумму минимальных расходов). При таком положении говорить о тенденции сближения бюджетов разных категорий рабочих в начале ХХ в. вряд ли возможно. Тем более это относится к предвоенным и военным годам, когда резко выросли платы высокооплачиваемых рабочих, а оплата низкооплачиваемых изменилась весьма незначительно.

    Конечно, приведенная здесь роспись расходов и доходов не является бюджетом в точном смысле этого термина, поскольку в ней не учтены дополнительные доходы рабочих кроме заработной платы (в том числе доходы от личного хозяйства), а в расходной части кроме одинакового для всех рабочих минимума продуктов не берется в расчет рост потребностей рабочих (различный у разных категорий рабочих), а также возможность их удовлетворения по мере роста плат.

    Тем не менее, далеко не полные сведения бюджетной "росписи" достаточно убедительно свидетельствуют о трудном материальном положении основной массы тагильских рабочих в постреформенный период. Тем более это относилось к рабочим вспомогательных отраслей заводского хозяйства. Для того, чтобы свести концы с концами рабочему, имевшему семью, приходилось нередко отказываться от покупок на рынке сравнительно дорогостоящих продуктов и промышленных товаров (кроме самых необходимых).

    Важное место в расходной части бюджета рабочего занимала уплата налогов. Об этом можно судить по сохранившимся в фондах Нижнетагильского музея-заповедника "платежным книжкам рабочих". К основным налогам конца XIX - начала ХХ в. относились: государственные - казенный оклад и лесной налог; "земский сбор" - страховой оклад и сбор с имущества и земли; мирские повинности - волостной и сельский сбор на местные нужды.

    Так, по записям в "платежной книжке" мастерового Висимо-Уткинской волости Фирсова в 1889 г., он должен был уплатить по казенному окладу 31 коп., по лесному налогу - 1,51 руб., по земскому сбору с имущества - 1,39 руб., по страховому сбору - 67 коп., за мирские сборы - 4,77 руб.; всего - 8,65 руб. Мастеровой Г. П. Шабанов в 1912 г. уплатил за казенный оклад 2,34 руб., по страховому сбору - 11 коп. и казенных недоимок - 2,68 руб., по мирскому расходу ("пожарные деньги") - 2,68 руб., по сельскому расчету (содержание сторожа) - 5 коп.; всего - 7,86 руб.¹⁸⁴

    Состав основных налогов не менялся, но сумма на их уплату варьировалась в зависимости от конкретных условий и положения налогоплательщика (состав семьи и имущества, размер земельного участка). Появлялись и дополнительные налоги и сборы, в том числе в виде т. н. "добровольных пожертвований" ("хлебный сбор", "сбор в пользу раненных" и т. д.). Уплата налогов составляла весьма существенную статью расходов рабочих (до 15-20 % по нашим приблизительным расчетам). Они постоянно жаловались на рост налогообложения и жестокие меры взимания "недоимок" (вплоть до описи и продажи имущества должников). Характерным явлением, как в XIX, так и в ХХ в. был постоянный рост недоимок населения округа (особенно в годы кризиса и войны).

    Ухудшение материального положения населения заводских поселений округа в конце XIX - начале ХХ в. было также связано с резким уменьшением, а затем и почти полным прекращением благотворительной деятельности владельцев Нижнетагильских заводов Демидовых. К началу XX в. они значительно сократили расходы на медицинские учреждения и приюты, закрыли большую часть заводских школ и наполовину уменьшили средства на содержание Горнозаводского училища. В 1905 г. был закрыт заводский музей, а к 1911 г. Демидовы вообще отказались содержать все принадлежащие им культурные и учебные заведения округа. Ни о какой системе социальной помощи рабочим (характерной для ряда предприятий Центрального промышленного района)¹⁸⁵, конечно, говорить не приходится. В начале XX в. продолжались (и даже несколько увеличились в связи с законом 3 июля 1903 г.) выплаты пенсий и пособий рабочим. Однако, их получение (как и выдача заработной платы рабочим), постоянно задерживались, а в годы кризиса (1907-1909) и острых финансовых затруднений (1916-1917) все эти выплаты вообще прекращались. Не были реализованы на Тагильских заводах и новые страховые законы 1912 г.

    Анализируя факторы, неблагоприятно влиявшие на материальное положение населения Нижнетагильского округа, подавляющее большинство которого составляли рабочие, нельзя в то же время не отметить и факторы положительного характера, позволявшие населению пережить даже времена финансово-экономического кризиса и трудности военных лет. Таким фактором стало завершение затянувшейся реформы 1861 г., связанное с наделением горнозаводского населения землей.

    Оно было ускорено событиями Первой революции, в которых принимали участие и рабочие Тагильских заводов. Начавшееся с 1908 г. и в основном завершившееся в 1910-1912 гг. выделение горнозаводскому населению земельных наделов способствовало расширению землепользования и укреплению домашнего хозяйства, являвшегося существенным подспорьем в тяжелые времена. Кроме того, это давало тагильским мастеровым шанс из поставщиков заводских "припасов", т. е наемных рабочих, превратиться в предпринимателей, добывавших на своих участках эти "припасы" и продававших их тем же Демидовым.

    Получив вместе с наделом возможность добычи там полезных ископаемых (правда, с большими ограничениями), определенная часть населения Нижнетагильского округа сумела воспользоваться этой возможностью. Несмотря на дискриминационную политику заводского управления, пытавшегося и в новых условиях охранять монопольные права и привилегии Демидовых, тагильские рабочие начали на своих надельных землях добывать руду, а также золото и платину, заготовлять дрова и уголь.

    Получение наделов усилило социальную дифференциацию горнозаводского населения округа. Немногие наиболее удачливые предприниматели из мастеровых обогащались, заводили свое "дело" и, используя наемный труд пришлых и местных рабочих, пополняли ряды торгово-промышленной верхушки заводского общества. Другие мастеровые пытались увеличить доходы за счет сдачи своих наделов, богатых полезными ископаемыми, в аренду чаще всего все тем же богатым предпринимателям из мастеровых.

    В этих условиях надельная земля не только закрепляла возможность бывшим мастеровым оставаться полноценными работниками заводского хозяйства и обеспечивала получение необходимых продуктов питания, но и давала существенный "прибыток" в семейный бюджет за счет предпринимательской деятельности владельцев наделов. При исключительных природных богатствах Тагильского края эта деятельность в основном заключалась в горном и лесном "промыслах", получивших особенно широкое развитие в предвоенные годы. Сельское хозяйство, как уже отмечалось выше, в силу ряда причин в Нижнетагильском округе не играло сколько-нибудь заметной роли.

    Таким образом, наделение землей, хотя и в разной степени облегчило материальное положение местного горнозаводского населения, в том числе и рабочих. Кроме того, оно дало заметный толчок развитию экономики края, в частности развитию торговли, промыслов и "негорнозаводской" (т. е. не зависимой от Демидовых) промышленности. В первую очередь это наблюдалось в крупнейших заводских поселках округа - в Нижнем Тагиле, Верхней и Нижней Салде, превратившихся в важные торгово-промышленные центры Урала. Все это не только способствовало определенному улучшению материального положения населения округа, но и повысило уровень его занятости. По подсчетам земской статистики, в 1914 г. он составлял около 57 % - показатель достаточно высокий для Урала.

    Однако, несмотря на расширившиеся возможности получения заработков, главным источником существования для основной массы тагильских рабочих, как и прежде, оставались работы в заводском хозяйстве Нижнетагильского горнозаводского округа Демидовых. С судьбами заводов неразрывно были связаны судьбы рабочих и их семей.

    Между тем, эти заводы, а вместе с ними и экономика всего округа, в начале ХХ в. переживала, несмотря на кратковременный подъем предвоенных лет, далеко не изжитый общий системный финансово-экономический кризис. Начавшаяся Первая мировая война закономерно привела к его обострению, завершившемуся акционированием Нижнетагильских заводов и фактической утрате Демидовыми прав на свое "родовое достояние". Для населения округа война обернулась, прежде всего, огромными человеческими потерями и ухудшением материального положения вследствие роста цен, уже в первые два года увеличившимися в 2-3 раза¹⁸⁶. Несмотря на повышение заработков, из-за дороговизны продуктов и предметов первой необходимости реальная заработная плата на Урале уменьшилась в три раза.

    Война нарушила сложные экономические связи Тагильских заводов, что уже в 1914 г. вызвало серьезные производственные и продовольственные затруднения. Из-за транспортных трудностей нарушилось продовольственное снабжение жителей заводских поселков и деревень округа. Так, в Нижнем Тагиле, где ежемесячно потреблялось до 149 тыс. пуд. продовольствия (в том числе 30 тыс. пуд. муки, 30 тыс. пуд. крупы и 50 тыс. пуд. овса), уже в ноябре 1914 г. был нарушен график доставки продовольствия. Резко сократились запасы муки и овса (со 180 тыс. до 14 тыс. пуд.). В 1915 г. из-за недостатка вагонов фактически прекратился подвоз продовольственных грузов по железной дороге¹⁸⁷.

    По сообщению Верхотурской земской управы, из-за отсутствия свободной покупки "частные торговцы во многих местах прекратили всякие операции". Из-за отсутствия подвоза к перевалочным пунктам для торговли овсом и мукой по железной дороге закрылся крупнейший в уезде Верхотурский рынок, откуда получали продукты Тагильские заводы. "Всюду царит разгул конкуренции и спекуляции", - сообщал уполномоченный Верхотурской городской управы на специально созванном в связи с ростом цен совещании.

    Положение с продовольствием в Тагиле и окрестных поселках и деревнях обострялось с каждым днем. В начале 1916 г. в докладе Верхотурской управы, посвященном вопросам, вызванным военным временем, говорилось: "Если до открытия навигации по рекам не будет представляться необходимое количество хлеба в уезд, может наступить резкий продовольственный кризис. Торговых запасов в Верхотурском уезда нет, а подвоза гужом ждать не откуда"¹⁸⁸. Такие меры, как введение карточной системы на дефицитные товары и создание т. н. "обывательских комитетов по принятию мер против повышения цен и обеспечению населения предметами первой необходимости" оказались малоэффективными. Уровень жизни населения, и в первую очередь рабочих, неуклонно снижался.

    В Нижнетагильском округе положение еще усугублялось кризисом заводского хозяйства. Этот кризис нашел свое отражение в начавшемся во второй половине 1916 г. сокращении заводского производства и в систематических задержках выдачи заработной платы рабочим. В этих условиях наблюдалось обострение социальных противоречий и рост рабочего движения. В округе, как и во всей стране, складывалась революционная ситуация.

Главная страница