Тагильского мастерка вы узнаете из тысячи...
Одной из особенностей формирования населения Нижнего Тагила являлось то, что во многие исторические периоды люди попадали сюда не по своей воле. Тогда, почти триста лет назад, сотни крестьян с семьями насильно, по воле заводчиков Демидовых снялись со своих привычных мест, чтобы отправиться на далекий и неизведанный Урал. Какие они испытывали при этом чувства, мы можем только догадываться.
Вот как пишет про это Д.Н. Мамин-Сибиряк: "Население сложилось здесь из невольных посельщиков, бежавших на Урал в доброе старое время от Никонианского гонения или уже "пригнанных" переселенцев из Расеи. Представить какой-нибудь цифровой материал о первых, конечно, немыслимо: беглецы старообрядцы не занимались статистикой, а относительно только вторых у меня имеются некоторые данные. Именно через Д. П. Шорина и достал сведения о "переселенцах" в Нижне-Тагильские заводы за три года: 1827, 1828 и 1829. Всего в течение этих лет "пригнано" их Расеи на тагильские заводы 1244 семьи. По губерниям они распределяются так. Из Тульской 495 семей, Крапивинского уезда: село Долгово – 35 семей, село Бородино – 46 семей, деревня Липовая – 7 семей; Калязинского уезда: сельцо Берислон – 5 семей, деревня Притыкина – 2 семьи, от М. Н. Дурново – 5 семей; Богородского уезда: сельцо Аннинская Отрада – 96 семей, село Товарково – 12 семей, деревня Рогачи – 13 семей, село Михайловское – 220 семей, деревня Пигозина – 3 семьи, деревня Ананьина – 1 семья, село Голетское – 2 семьи, деревня Егупова – 3 семьи… Из Черниговской 228 семей, Новгородсеверского уезда: село Печенюк – 86 семей, с. Стахорщина – 4 семьи, Багриновка – 11 семей, Буды – 10 семей, Селячи – 10 семей, Воробьевка – 10 семей, Ларионовка – 11 семей, Архиповка – 9 семей, Костороб – 26 семей, Шептакова – 25 семей; Сосницкого уезда: село Радомки -13 семей, слободка Строгужинская – 3 семьи; из Рязанской губернии 183 семьи, все переведенцы из Касимовского уезда, всех сел, деревень и починков больше тридцати: село Ерхатур, дер. Мышицы, Голындуха, Кабалина, Красовка, Дуброва, Боркина, Притыкина, Упыркина, Суречье, Кержанец и т.д.; на Симбирской 112 семей,…из Московской губернии 83 семьи…..
Рабочий Нижнетагильского завода с женой, 1890-е годы
Итого за три года Демидовыми пригнаны переведенцы одиннадцати губерний, из пятнадцати уездов и больше 120 местечек.
Группа рабочих Нижнетагильского завода, 1890-е годы
Главный инженер Нижнетагильских заводов Мельников, 1904 год
Более понятно, почему в это трехлетие преобладают переведенцы из тульской губернии: заводчики Демидовы сами вышли из тульских кузнецов и тащили с собой на Урал свою родную рабочую силу. Сколько было пролито напрасных слез от такой этнографической операции, сколько загублено жизней – тоже не сочтет никакая статистика. В заводской неволе побратались и барская Аннинская Отрада, хохлацкая Багриновка, и глухая деревенщина, как Рогачи и Егупова. Теперь, через пятьдесят лет всего, только опытный глаз может отличить главные группы переселенцев от коренного старообрядческого населения: все слилось, и преобладающим типом явился великорусский, в частности, туляк. То же можно сказать и о говоре, о песне, обрядах и всей обстановке быта. Остались одни клички: хохол, кержак, туляк".
Группа служащих Нижнетагильского заводоуправления, 1900-е годы
Все именно так и было тогда почти триста лет назад. Может быть, тогда и формировалась эта особая тагильская выживаемость, стремление к преобразованию, которые и дали миру знаменитых изобретателей и художников.
Группа рабочих, 1890-е годы
Но вновь вернемся к Д.Н. Мамину-Сибиряку, который с присущим ему талантом нарисовал портрет тагильчанина конца XIX века: "Тагильского мастерка вы узнаете из тысячи – это совершенно особенный тип, выработавшийся на бойком промысловом месте. Одним словом, настоящая, рабочая гвардия – народ всё рослый, здоровый, ничего общего с захудалым расейским заморышем фабричным не имеющий. Вы их встретите на вокзале всегда и невольно залюбуетесь. Других таких молодцов не найти. Лица смышленые, движения уверенные.
На тагильском вокзале публики всегда много, потому что здесь собираются пассажиры, встречающие и провожающие со всего тагильского округа с его десятью заводами, промыслами, селами и деревнями. Все своя заводская публика, и на всех своя заводская печать. Служащие на заводах тоже резко отличаются от остальной сюртучной публики, как и рабочие. Прежде всего, это деловой народ, органически сросшийся со своим заводским делом, его интересами и злобами дня. Ничего другого они не хотят знать, кроме своих заводов. Сложился этот тип заводского служащего еще в темное время крепостного права, и многие заводские должности переходят чуть ли не по наследству.
Случаи, чтобы такой служащий оставил свои заводы и поступил куда-нибудь на другое, не заводское место, являются самыми редкими исключениями. С другой стороны, попасть чужому, не заводскому человеку на службу в заводы очень трудно, а еще труднее ужиться в этой органически сплоченной среде".
Вот такой он – тагильчанин образца 1890 года… Вглядись, дорогой читатель, узнаешь ли ты в нем черты современного горожанина? И задумайся, что мы спустя 120 лет сохранили, а что потеряли, лучше мы или хуже этого самого так легко узнаваемого "тагильского мастерка"?
Семья служащих Нижнетагильского завода. Иван и Елизавета Барановы
А вот еще одно тонкое наблюдение Д.Н. Мамина-Сибиряка, которое, похоже, и сейчас очень актуально, и под ним подпишутся многие из нас: "Я заметил вообще, что северяне не умеют отдыхать. Это проходит через все профессии, начиная с мужика: отставной человек – погибший человек. О тех милых, добродушных старичках, которые доживают свой век на покое где-нибудь на благословенном юге, здесь не может быть и речи: у нас или труд, или смерть".
Подготовила Ольга ХАЛЯЕВА.
Литература: Газета "Тагильский вариант", №1 (50) от 19.01.2012.