Нижнеиргинская дубрава

(Сообщение, сделанное на заседании клуба 21 февраля 1989 г.)

    О произрастании дуба на западном склоне Среднего и Южного Урала знал еще В.Н. Татищев. Одним из признаков, положенных им для проведения границы между Европой и Азией по Уральскому хребту, была разница в растительном покрове на западном и восточном его склонах. В своем сочинении "Общее географическое описание всея Сибири" он писал: "На западном склоне Уральских гор около 57° находятся дубы и орешник, а в Сибири оных дерев нет". (1)

    В "Путешествии по разным местам Российского государства" Паллас отмечал: "Клен, орешник, калина, илем, липа, дуб составляют лес около Уфы, из коих дуб и орешник не переходят за Уральские горы, но обыкновенно растут при подошве оных" (2). Теперь мы хорошо знаем, что дуб и многие другие широколиственные породы деревьев за Урал не переходят. В юго-западной части Свердловской области дуб обыкновенный находится на крайнем восточном пределе своего распространения и довольно редок. Известны лишь отдельные дубравы: Нижнеиргинская в Красноуфимском районе и небольшие участки лесов и единичные дубы Березовские и Поташкинские в Артинском, Сергинские в Нижне-Сергинском районах.

    Под дубом в Свердловской области около 1000 га. (3). Это всего лишь сотая процента общей площади лесов области. Однако значение этой тысячи гектаров велико – ведь они дают ценный семенной материал для выращивания таких же закаленных, приспособленных к суровым условиям деревьев, постепенно продвигают к северу границу расселения дуба.

    Отдельные посадки дуба можно встретить в садах бывших богатых усадеб Тагила, Камышлова, Талицы. В Свердловске на бывшей усадьбе богатых золотопромышленников Рязановых в пойме реки Исети в XIX столетии было посажено 40 дубков 4-5 метровой высоты. К 1927 году они достигли полуметра в диаметре и 16-метровой высоты. До нашего времени дубы не сохранились. В Свердловске же профессор Ю.М. Колосов на своей усадьбе по улице Мамина-Сибиряка посадил два молодых дуба. С года они уже стали давать желуди. В 30-х годах в Свердловске дубы начали выращивать в питомниках, в городских садах, на вырубках и пустырях. По Сибирскому тракту в Шарташском лесничестве поднялась целая дубовая роща. В Сысерти, в переулке Садовом, охраняется могучий дуб 1860 года рождения. Дуб этот до сих пор хорошо плодоносит, хотя и растет далеко от границ своего сплошного ареала.

Один из сохранившихся дубов вековой Нижнеиргинской дубравы. Фото В.Н. Богданова

Один из сохранившихся дубов вековой Нижнеиргинской дубравы. Фото В.Н. Богданова

    Единственный в области крупный массив естественных дубовых лесов, Нижнеиргинская дубрава, расположен в 6 км северо-восточнее села Нижняя Ирга на северо-западе Красноуфимского района, восточнее этого массива еще встречаются небольшие участки дубовых лесов и единичные дубы.

    Поселок Нижняя Ирга, деревянный и одноэтажный, расположен в живописной долине реки Иргины. Стиснутый со всех сторон невысокими увалами, он вытянулся вдоль реки, которая, огибая Козлиную горку, делает крутой поворот и убегает на север. Иргинск возник в 1730 году в 45 верстах от будущего Красноуфимска, когда "компанейщики" калужанин Иван Кадмин и москвитяне Федор Евдокимов и Авдей Рязенцев заложили железоделательный завод. Позже завод был куплен купцами Гаврилом и Петром Осокиными. Для его расширения срочно потребовались дополнительные рабочие руки. Людей завозили из Казанской, Московской, Санкт-Петербургской, Нижегородской и Симбирской губерний. Глава семьи стоил 30 рублей, жена – 5, за работного сына давали 10 рублей, дочери шли в придачу (4).

    Издавна Нижняя Ирга была известна как село кожевенников и сапожников. Одна из окрестных горок до сих пор называется Кожевенной в память о промысле, использовавшем для выделки кож дубовый луб. Исстари дубрава служила хозяйственным нуждам нижнеиргинцев. Давала древесину для завода и заводской плотины, многих ремесел, кора молодых дубов использовалась для дубления кож. В дубраве пасли скот, косили сено, собирали желуди на корм домашним животным, а в тяжелые голодные годы пареные в русской печи и истертые желуди добавляли в муку при выпечке хлеба, а иногда и заменяли его.

    В Нижней Ирге мы остановились у местной жительницы Дурасовой Лидии Федоровны. Утром, несмотря на туман и мелкий упорный дождь, собрались идти в дубраву. Отвечая на наши расспросы о том, как ее найти, Дурасова сказала: "Взниметесь на горку, пойдете все прямо и увидите дубы". Последовав этому совету, от реки поднялись в гору по крутому склону и оказались на ровном плато, сложенном осадочными породами. Осматривая валуны и камни вдоль дороги, собрали небольшую коллекцию окаменелостей, которую составили ракушки плескавшегося здесь некогда мелкого теплого моря. Дорога вела нас по равнине, когда-то тут был лес, ко деятельность человека оттеснила его. Образовавшуюся пустошь заняли низкорослые кустики можжевельника. Лес встретил нас высокими елями, нижние лапы которых касались земли, и высокими стройными соснами, отмеченными стрелами сборщиков живицы.

    Первый дуб, вернее дубок, увидели совсем неожиданно – на обочине. А через полкилометра подошли к вековому, но безжизненному дубу. Около него на земле лежал давно упавший столб с табличкой: "Нижнеиргинская дубрава. Памятник природы." Так печально встретила нас дубрава.

    В книге А.Н. Архиповой "Заповедные места Свердловской области" есть такая информация: "Нижнеиргинская дубрава имеет общую площадь около 1200 га. Лесной массив расположен на невысоком увале – водоразделе рек Иргины и Ирени, имеет вид неширокой полосы, вытянутой более чем на 4 км с юга на север. Леса с преобладанием дуба составляют треть территории. С 1960 года дубрава объявлена памятником природы. Ее изучением занимается Институт экологии растений и животных Уральского научного центра АН СССР". (5)

    Казалось бы, спокойная информация, но то, что мы увидели дальше, шло вразрез всему выше сказанному: дубрава погибла. Чековые и молодые дубы стояли безжизненными мертвецами. Как мы узнали позже, произошло это двадцать лет назад суровой зимой 1969 года. Дальше мы шли по безжизненному лесу. Многие деревья упали, и их стволы гнили на земле, Иногда встречали дубы, сохранившие жизнь в нескольких верхних ветвях. Но и эти деревья обречены: ветви не смогут долго поддерживать существование тронутого тлением дерева.

Погибшие дубы. Фото В.Н. Богданова

Погибшие дубы. Фото В.Н. Богданова

    Дубрава возникла на месте первобытных широколиственных лесов. Густой и высокий полог ели, пихты способствовал существованию дуба в суровых условиях северо-восточной границы его распространения. Дуб выполнял роль подлеска. В теплые периоды вековых колебаний климата он выходил в первый ярус, а при похолоданиях сохранялся лишь в нижнем ярусе лесов. Видимо, сейчас как раз период похолодания и дубы существуют в неблагоприятном температурном радиусе. Стволы их покрыты морозобойными трещинами, кроны редкие и суховерхие, высота дубов едва достигает 15-17 м, а толщина ствола 20-30 см. Средний возраст современных дубов 80-90 лет. Даже в основных районах произрастания дуб растет очень медленно. У него очень короткий срок вегетации – 10-20 дней в году. На Урале этот срок еще короче. Если под Москвой дуб зацветает 24 мая, то у нас цветет в начале июня и часто попадает под заморозки. Следовательно, опять же очень короток срок для вызревания желудей. И если учесть, что такие же нелегкие условия и у желудя при прорастании, то становится ясно, какую нелегкую борьбу за существование всегда вела и ведет дубрава.

    На обратном пути нам встретился островок молодых дубов, затерявшихся среди елового леса. Все дубки невысокие – до двух метров, напоминают небольшие кустики, образующие сросшиеся заросли, почти прижатые к земле. Растут они медленно. Ели защищают их от вымерзания зимой и заморозков весной и осенью. Нижние ветки дубков стелются по земле: таким образом они приспосабливаются к суровым уральским природным условиям. Возможно, с наступлением следующего благоприятного периода им удастся взять свое, и тогда дубки выйдут в первый ярус леса и дадут продолжение Нижнеиргинской дубраве.

    Конечно же, в том, что дубрава оказалась в таком плачевном состоянии, повинен и человек. Дорога в дубраву больше напоминает просеку, прямую и широкую, без единого поворота. По этой дороге вот уже два с половиной века человек ходил в дубраву, вырубал для своих многочисленных нужд сильные деревья и молодняк, собирал желуди, не думая о дубраве, ее будущем. И настолько подорвал жизненные силы дубравы, существовавшей веками, что когда погибли дубы, способные давать желуди, дубрава оказалась на грани исчезновения, не смогла больше восстанавливать себя сама, не смогла противодействовать тем суровым условиям, к которым веками приспосабливалась.

Дубок молодого массива Нижнеиргинской дубравы. Фото В.Н. Богданова

Дубок молодого массива Нижнеиргинской дубравы. Фото В.Н. Богданова

    Но все же будем надеяться на то, что теперь, когда Нижнеиргинская дубрава объявлена памятником природы, влияние человека, губительное ранее, будет исключено и дубрава постепенно восстановит себя сама и займет прежде принадлежащие ей лесные пространства.

* * *

Список литературы к статье "Нижнеиргинская дубрава":

    1) Татищев В.Н. "Описание всея Сибири". Москва, Наука, 1956, с.24

    2) Паллас П.С. "Путешествие по разным местам Российского Государства", часть 2, книга 1. Санкт–Петербург, 1786, с. 17.

    3) "Уральский следопыт", 1968, №5, с. 28.

    4) "Красноуфимск". Свердловск, Средне-Уральское кн. изд-во, 1986, с.15.

    5) Архипова Н.П. "Заповедные места Свердловской области". Свердловск, Средне-Уральское кн. изд-во, 1984, с.82.

Е.Н. Богданова

 

 

Главная страница