Воспоминания об Иване Абрамовиче Орлове
В полумрачном помещении с неповторимым запахом старинных изданий, где рядами стеллажи да столик, за которым, не видя ничего вокруг себя, кроме того, при-тулился хрупкий старичок, на меня повеяло загадочной атмосферой сказок Гофмана. Это библиотека краеведческого музея, а за столом - Иван Абрамович Орлов, которому идёт девяностый год. Сюда он заходит почти каждый день: переплетает книги, отказываясь от оплаты. Более 300 экземпляров возродилось благодаря его рукам. Вот прямо на моих глазах возвращается к жизни хрестоматия В.и Э. Вахтёровых "Мир в рассказах детей". По этой книге, замечает Иван Абрамович, ещё учился в третьем классе начального училища. Желтые страницы аккуратно прошиты, Сейчас за разговором, "лекарь" пройдется по их обтрепанным краям напильником, затем наждачной бумагой…
Рядом с самодельным прессом уже готовая стопка книг, в их числе, например, справочник учебных заведений России за 1912 год. Смотрю литеру "Н": Нижнетагильское реальное училище.
В начале оно находилось в этом доме, - подсказывает собеседник, и я, отодвинув занавеску, вижу потемневший от времени кирпичный бок, - потом его перевели в здание, где сейчас металлургический техникум, а здесь стало помещаться начальное училище.
Иван Абрамович знает абсолютно всё, что касается старого города. Это без пре-увеличений. Его называют "живой энциклопедией Тагила". Тысячи имен, судеб, на-званий сохранились для нас благодаря этому человеку,
Больше сорока лет его жизни посвящено краеведению. Уникальная память сохранила облик дореволюционного Тагила и его тружеников. Орловым собраны материалы, представляющие научную ценность, - по истории тагильского подносного промысла, по технологии росписи старых мастеров. О вкладе Ивана Абрамовича в возрождение славы тагильских подносов свидетельствуют книги ученых-искусствоведов Фроловой "Чистый источник" и Барадулина "Уральская народная живопись по дереву, бересте, металлу".
Сотни рукописей составляют его личный фонд в краеведческом музее. Редчайшая наблюдательность и любознательность Ивана Абрамовича - ценнейший источник, из которого черпают сведения для своих научных трудов также историки, этнографы, фольклористы, лингвисты, Встречи со многими из них переросли в долгую, крепкую дружбу. Ему пишут, просят совета, исповедуются.
- Наше знакомство началось с того, - рассказывает преподаватель пединститута, краевед Татьяна Константиновна Гуськова, - что он принес нам альбом, любовно и бережно оформленный. На фотографиях - заснятые в неповторимом своеобразии дома, со знанием дела, в необычном ракурсе. Потом пришел еще. Мы сблизились. Он понял, что возможен более высокий уровень. Сам приносил то, что казалось ему интересным, но постепенно и мы стали просить его что-то сделать для музея...
Его знания - из жизненного опыта. Семья, где он родился, - рабочая, но в то же время она водила знакомства с кустарями, врачами и учителями. Братья Ивана Абрамовича, получив высшее образование, вышли в техническую интеллигенцию. Сам же Иван Абрамович окончил начальную школу и высшее начальное училище - образование по тем временам тоже завидное. Дальше - работа на кирпичном заводе. А в 20-24-м годах Иван Орлов - боец четвертого железнодорожного полка Красной Армии. Как и для тысяч других красноармейцев, армия стала для него своеобразным университетом.
Иван Абрамович видел и слышал Троцкого: Лев Давыдович приезжал награждать именными часами командный состав. "Ох, какой молодец-молодец! Поесть нам дали хорошо, когда он был" (так Иван Абрамович вспоминает о встрече с главнокомандующим Красной Армии). Но более охотно собеседник рассказывает о двух встречах с Тухачевским.
- Стояли в Киеве. В казарме, бывшей военной железнодорожной школе. Я на балалайке наигрывал, пел "Барабушку". Знаете "Барабушку"? Вдруг команда: "Встать, смирно!". Заходит Тухачевский (а я с балалайкой как был, так и остался), ему рапортуют. Подходит он ко мне и говорит: "Товарищ с балалайкой, для чего служишь в армии?" Я, как по писанному: "Защищаю революцию". Он: "Вот молодец!" И начал нас агитировать. Вопрос, помню, был задан: "Правда, что военный устав взят из царской армии?". Ответил: "Правда, даже в той же типографии печатали".
Вернувшись в Тагил, Иван Абрамович восстанавливал Лебяжинский и Высокогорский рудники. В совершенстве освоил электрооборудование аглофабрик, стал старшим мастером по обогащению руд. "На моей шее" было 250-260 установок".
В 1942-1943 годах рудники были переведены на казарменное положение. "Домой вырвешься, в баньке попаришься, бельё сменишь и опять на работу. По две-три недели дома не бывал".
Хозяйкой гостеприимного дома Орловых была удивительная женщина – Надежда Павловна, разделявшая многогранные интересы и увлечения мужа. Редкая щедрость, открытость хозяев притягивала к их дому самых разных людей. В голодные военные годы у него в семье привет и ласку находили племянники с нами.
- Были дни, - вспоминает Иван Абрамович,- когда я шестнадцатый за стол садился: сестра с двумя мальчишками, свояченица с ребёнком, двое ребятишек от старшего брата ("врага народа"), родители. Второй брат ушёл на войну – и его ребятишки тоже были с нами. Тетка жены, она десять лет отсидела в лагере: за поляка-мужа. Как по-стоялый двор был. Огород свой выручал - 15 соток, по 300 ведер картошки накапывали. На руднике по два яичка дополнительно давали, так я их ребятишкам приносил: сегодня одним, завтра - другим - по очереди. Остальной доппаек тоже им отдавал. А сейчас и они меня не забывают.
Когда на улице Черепанова, напротив дома знаменитых изобретателей, еще тяну-лась вереница старых одноэтажных домов, к палисаднику Орловых первого сентября случалось паломничество: хозяева срезали цветы и раздавали соседским детям. Вся улица брала у Орловых отводки и семена. Как переживали они потерю: любовно построенный своими руками дом был обречен на слом…
Более двух тысяч экспонатов, собранных Иваном Абрамовичем, старинных бытовых вещей, музыкальных инструментов, орудий труда, икон, картин, книг, документов и минералов бескорыстно переданы им в дар краеведческому музею. В музее же хранятся модели рудничной техники, макеты тагильских зданий, прекрасно оформленные фотоальбомы - творения его умелых рук. Старейшему члену клуба краеведов музей стал домом, сотрудники - семьей. Есть работы И. А. Орлова и в музее горняков.
Дух "бродяжий", присущий этому человеку, звал в путешествия по Уралу и по стране. Страстный охотник, он умел отдыхать, Путешествия с фотоаппаратом - любимейший способ отдыха.
- Быть с ним в лесу - это просто счастье, - говорит Т. К. Гуськова, - он знает каждую травинку, каждый камень. А на находки у него особое чутьё.
Иваном Абрамовичем, оказывается, были открыты несколько стоянок древних жителей на реках Тагил, Медведка, Евстюниха, на Медведь-камне.
Иван Абрамович говорит, что он счастливый человек. И в этом нельзя усомниться. Что есть счастье? Оно, по его убеждению, в том, чтобы быть нужным людям. В том, чтобы дарить, не требуя ничего взамен.
...В маленькой комнатке Ивана Абрамовича стариковская святая простота. Ни книг - а у него была прекрасная библиотека, ни ценных вещей. Все давно подарено и роздано. Оставлено только необходимое. Я познакомилась с ним, застав за работой. На листе картона он рисовал картину "Прощание Ермака с семьей". Рисование - тоже одно из его увлечений. Показал эскизы, вырезанные из картона фигурки всяких персонажей. Рисует он по-своему, как подсказывает фантазия и смекалка. А Ермак... Иван Абрамо-вич обмолвился, что на покосе его отца находилось зимовье легендарного героя. Не этот ли образ осенил жизнь Ивана Абрамовича, вдохновил на поиски и открытия? Внушил любовь к "фата-моргана" - земле предков?
Он никогда не просил наград. Никогда не просил за себя. Не пользуется привилегиями как участник Гражданской войны, как стахановец и герой труда, кавалер орденов Ленина и Трудового Красного Знамени, медали "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.". Он привык обходиться малым.
Июль 1991г.
С. Бабикова