"Секрет долголетия? Стремление жить!"

    Михаил Евстафьевич Бородин - старейшина среди подписчиков "Тагилки"

Свой - чужой

    Мальчонке восемь лет, в семье железнодорожника Бородина он - единственный грамотей, вторую зиму ходит с букварем домой к учительнице

    - Читай громко, - строго говорит охочий до новостей дед, протягивая газету. - Да чтоб ни одной строчки не пропускал. Все читай!

    - Так я уже в детстве занимался просвещением, - шутит Михаил Евстафьевич. - Отец выписывал "Тагильский рабочий" до 1934 года. Когда по инвалидности вышел на пенсию, расходы на подписку пришлось исключить - семья большая, семеро по лавкам.

    К этому времени Михаил успешно заканчивал железнодорожную школу-девятилетку №38, а поскольку учителей не хватало...

    - Предложили мне вести уроки в начальных классах. На первую зарплату сразу "Тагилку" выписал, надо же ученикам рассказывать, что в стране и в Нижнем Тагиле строится, какие события происходят. Озорные ребята были, но меня слушали, от них я в свой девятый класс на уроки шел.

    - Сверстники уважали, наверное?

    - Как же! При мне - рты на замок и в свои секреты уже не посвящали, я ведь из учительской! И там осторожничали. Вдруг ребятам перескажу от учителей услышанное? Чужим среди своих оказался.

    Своей для Михаила стала учительская профессия, которую получил в педагогическом техникуме. Интеллигент, одним словом. А по вечерам тот интеллигент, крадучись от знакомых, исследовал ящики с овощными отбросами рынка на Кочковатке (проспекте Строителей нынешнем). После смерти отца Михаил остался главным кормильцем большой семьи - то-то радость, если Торговцы за копейки отдадут подпорченный товар. Не одна многодетная семья бедствовала в то время, о чем газеты не писали, там - об успехах, о "счастливом детстве в эпоху великого Сталина"

Из-под следствия - в рабкоры

    Первую заметку в "Тагильский рабочий" Бородин написал в 1937 году. Повод был приятный - железнодорожная школа поздравляла сразу трех юбилярш, своих учительниц. Михаил к тому времени уже овладел фотокамерой, если можно так назвать самоделку из фанеры, сотворенную молодым учителем физики по чертежам, коих разные журналы публиковали тогда в изобилии: для радио и фотолюбителей, для домашних конструкторов всякой техники.

    - Михаил Евстафьевич, читала эту заметку и удивлялась - надо же, как глоток свежего воздуха в окружении материалов, разоблачающих "троцкистских бандитов, просочившихся в тагильские партийные и советские органы"!

    - Вот-вот, - подхватывает мой собеседник, - и я среди них чуть не оказался из-за того чествования наших юбилярш. На праздничном вечере были официальные гости - начальник политотдела нашего отделения дороги и его вышестоящий начальник из политотдела Свердловской дороги. Поздравляли виновниц торжества, веселились вместе с нами, рюмочки не пропускали (спиртное для общего застолья у меня в кабинете физики хранилось). И вдруг плохо стало свердловскому гостю, да так, что "скорую помощь" пришлось вызывать. "Скорая" прибыла на лошадке, старичок фельдшер сделал нашему гостю укол камфоры, но все было бесполезно.

    Дальнейший рассказ будущего рабкора можно уместить в несколько строчек. На другой день в школе уже работала следственная комиссия, среди подозреваемых в отравлении партийного начальника Бородин - спиртное-то в его кабинете хранилось! Вскрытие наличие отравы не подтвердило, что и спасло всех подозреваемых в убийстве.

    - Представляю, какого страха вы натерпелись! Охоту писать в газету не отбило?

    - Даже не заморозило, - улыбается рабкор. - Жалобу написал, когда в педтехникуме учился. Там печное отопление было, но зимой холод такой, что чернила замерзали. Пока чернильницу в руке держишь -писать можно, на стол поставил - ледяная корка, пером не проткнешь. Директор техникума руками разводил, мол, куда только ни обращался - ноль внимания. Я прямо на уроке в "Тагильский рабочий" и написал об этом. Спустя несколько дней смотрим - четыре подводы с дровами прибыли! Это "Тагилка" обогрела нас.

    Бесстрашным рабкором Михаил Евстафьевич себя не считает, тут все его почтение Григорию Быкову, отмеченному за острое перо самим Горьким, правда, посмертно. А виновников смерти тагильского рабкора Бородину довелось увидеть близко, арестованных убийц связанными руками конвоировали при отправке с Тагильского вокзала конные милиционеры.

    Педтехникум давал не только специальность "шкраба", будущих работников школы готовили политически грамотными и всесторонне образованными. Перед студентами выступал секретарь горкома ВКП(б) Ш. Окуджава, им читал свои произведения А.П. Бондин. С Михаилом Алексей Петрович общался запросто - по работе в железнодорожном депо хорошо знал его отца. В родне Бородиных был и свой писатель - тесть Михаила Евстафьевича Марк Семенович Сушков, один из авторов "Былей горы Высокой". В составе делегации тагильчан он встречался в Москве с Горьким.

Снимите шляпу, газетчики!

    - В годы войны "Тагильский рабочий" был на каждой парте: читаный-перечитаный, он заменял школьникам тетрадки, между строк писали формулы и задачи решали, - вспоминает Михаил Евстафьевич. - А на фронт меня не взяли, хотя уже 23 июня заявление военкому написал - от перенесенной в детстве оспы на всю жизнь очкариком остался. Тружеником тыла был на нескольких должностях сразу - учителем, библиотекарем, истопником: единственный в школе мужчина. В день Победы, пока от дома до школы шел, меня столько женщин перецеловало, что и сейчас удивляюсь. А уроки в тот день отменили - пришел праздник на нашу улицу!

    За голодную и холодную тыловую жизнь он расплатился здоровьем. Туберкулез, потеря работы и поиски новой. Учитель стал горняком, закончив школу горных мастеров. О работе в геологоразведке ВЖР вспоминает охотно. Та работа подарила нашему земляку встречу с академиком А.А. Александровым, будущим президентом АН СССР. "Мы с Анатолием Александровичем два дня обходили рудник, он собирал образцы тагильских горных пород. Душевный человек и простой - тяжелый рюкзак с образцами сам носил, хотя я предлагал свою помощь".

    - Михаил Евстафьевич, а к "Тагильскому рабочему" за помощью обращаться больше не приходилось?

    - Ну, как же! Это ведь благодаря газете восстановлена история горняцкого училища №56, где 30 лет, до ухода на пенсию, работал мастером производственного обучения. Готовились отметить юбилей училища, но я засомневался в подлинности его "возраста". В архивах Высокогорского рудоуправления ничего не нашел, а в газете "Рабочий" за 1930 год отыскал заметку об открытии городского промышленного училища, нынешнего ПУ №56. Так что в этом году 75-летний юбилей нашего учебного заведения.

    Слушаю и диву даюсь. Для нас 100-летие газеты - седая древность с неизвестными (пока) многими страницами истории. А человек, моложе "Тагильского рабочего" всего на десять лет, может рассказать о каждом прожитом десятилетии так живо, будто это было вчера. Семеро правнуков, а у их прадедушки ни одного седого волоса в густой шевелюре! Но завещание детям, внукам и правнукам Михаил Евстафьевич уже написал - оно в альбомах, где вся династия Бородиных на фотографиях представлена. Завещание - документ не юридический, скорее лирический, в стихах изложенные наказы своему многочисленному потомству. В том числе и такой - не устраивать, когда время его ухода придет, пышной тризны. "Я ведь пышности в жизни не видел, так зачем она мне после смерти?"

    Главный родительский наказ дети давно выполнили. Все стали хорошими специалистами горняцкого, инженерного, учительского труда, к десяткам почетных грамот отца - отличника профтехобразования, прибавили свои, стали надежными семьянинами, уже сыгравшими свои серебряные свадьбы, теперь гордятся успехами сыновей и дочерей. А прадед - пример для самых младших. Безделья не терпит, до сих пор в саду работает. Крепит династию Бородиных, продолжая составлять фотолетопись всех поколений, не ворчит на нынешнюю жизнь по-стариковски, "вот раньше было...", а сам ее и меняет. Недавно попросил районную соцзащиту заменить льготные лекарства денежной выплатой - так, считает, надежнее. От своей пенсии "отстегивает" энную сумму на обучение внука в институте. А что, говорит, до войны за обучение в старших классах школы разве не платили? Платили. В техникуме тогда за каждый семестр вынь да положь 25 рублей, иначе зачет не поставят. Другое дело, что нынче бюджетных-то мест в институте должно быть побольше, не все семьи могут содержать студента.

    Охотно поддерживает беседу, радушно угощает гостью яблоками из своего сада и задорно предваряет вопрос, который давно вертится у меня на языке:

    - Секрет долголетия? Стремление жить!

    При мне хозяин достает из почтового ящика свою, "единственную и родную". Сейчас проводит корреспондента, вооружится лупой и, ни одной строки не пропуская, как когда-то деду читал, изучит наше творение от титула до редакторской подписи.

    Сними, газетчик, шляпу перед таким Читателем!

Татьяна КОНОНОВА.

Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 15.10.05.

Главная страница