Хороший человек
Газеты с поздравлениями в адрес любимого человека, книги с воспоминаниями друзей и коллег о нем, его "Тетрадь для записей воспоминаний и рассказов", дневник, посвященный рождению дочки, обычные в ежедневной жизни семьи записочки, фотографии... Все это бережно хранится в домашнем архиве Кожевниковых. 8 ноября 2013 года – сто лет со дня рождения Михаила Матвеевича Кожевникова.
"Часть культуры Нижнего Тагила"
Участник Великой Отечественной войны, директор Нижнетагильского учительского института в 1948–1952 годах и ректор Нижнетагильского педагогического института в 1958-1968-х, основатель студенческого городка на Малой Кушве, кандидат педагогических наук, отличник народного просвещения РСФСР и СССР, награжденный орденами "Знак Почета" и Трудового Красного Знамени, он оставил свой след в истории города.
Замечательные воспоминания о нем, написанные Ириной Белавиной, хранятся в библиотеке музея–заповедника. В Интернете можно найти записки его учеников, например, Наталия Позднякова пишет так: "Это был интеллигентный, благородный, спокойный, эрудированный и красивый человек, чем-то похожий на голливудского актера. Несмотря на то, что ему тогда было за пятьдесят, многие девчонки были тайно в него влюблены". А слова заведующего кафедрой литературы И. Милостного из книги "Нижнетагильский государственный педагогический институт: 60 лет в Отечественном образовании" процитированы во многих изданиях: "Судьба, очень нелегкая, не ожесточила его. Чем больше она отнимала, тем больше Михаил Матвеевич отдавал людям. Словом, для меня он – пример истинной духовности, интеллигентности, одна из фигур, составляющих часть культуры Нижнего Тагила, прижизненная легенда".
И после этого был соблазн обратиться к родственникам и коллегам Михаила Матвеевича, чтобы рассказать, каким он был, с помощью их воспоминаний... Но все же лучше других о человеке могут рассказать его собственные дневники. Поэтому мы открываем "Тетрадь для записи воспоминаний и рассказов".
Бой в Старой Руссе
"Декабрь 1941 года. Лютые морозы. Наши войска ведут тяжелые оборонительные бои.
В одну из темных ночей наш отдельный сибирский лыжный батальон получил особо важное и трудное задание командования: ночью внезапно ворваться в город Старая Русса, захваченный немцами, создать панику для того, чтобы облегчить наступление нашим крупным воинским подразделениям. В городе – штаб 16-й немецкой армии, он хорошо защищен огневыми средствами врага.
Ночью, по лесному бездорожью, батальон, имевший самое легкое вооружение (пулеметы, автоматы, гранаты и зажигательные средства), незаметно подошел к окраине. Ворвавшись в город, мы стали растекаться вширь, захватывали окраинные огневые точки врага, быстро двигались вперед, вели непрерывный огонь. В ходе этой операции нам разрешалось делать все, чтобы вызвать наибольший огневой и световой эффект.
Более часа ошеломленные немцы не могли понять, что происходит в городе, и не оказывали нам никакого сопротивления. Но, собиравшиеся внутри глубинных кварталов и улиц, они стали приходить в себя: из окон, с чердаков, из-за углов домов застрочили пулеметные и автоматные очереди. Темнота прерывалась осветительными ракетами. Завязался тяжелый и неравный бой. Рассеявшиеся по городу подразделения батальона стали терять связь между собой и вели бой самостоятельно, неся большие потери.
Наступал рассвет, но наши крупные силы, как было намечено по плану, почему-то в город не вступали. Мы продолжали бои за каждый переулок, каждый дом. Наше продвижение остановилось. Да оно было и бессмысленным, мы стали переходить к обороне.
Мой взвод и взвод лейтенанта Кириллова слились, чтобы более сосредоточенно и эффективно действовать в оборонительно-отступательном бою. Состав нашей группы быстро таял. Раненые как могли продолжали бой: каждому было ясно – только это давало шансы на спасение.
Пуля пробила мою каску, я потерял сознание. Но быстро пришел в себя и продолжил руководить боем. К 12 часам дня стала совершенно очевидной необходимость быстрейшего выхода из города, пока не сомкнулось кольцо окружения.
Фрицы устроили нам самые "торжественные" проводы: сверху бомбили самолеты, из-за железной дороги, вдоль которой мы шли, били минометы, по самой дороге пустили бронепоезд. Небольшая группа измученных раненых людей быстро редела.
Впереди маячила плотная кустарниковая заросль, дававшая какую-то надежду на спасение. Бойцам была дана команда рассредоточиться и занять круговую оборону. Мы дозарядили диски автоматов и внутренне приготовились к тому, чтобы подороже отдать жизнь за Родину – другого исхода никак не могли ожидать.
Вскоре послышались лающие голоса фрицев, они подошли к кустарнику. Но произошло невероятное: немцы внезапно повернулись и ушли. Мы не верили в свое спасение.
Поздно вечером группа в составе 18 человек, среди которых не было ни одного не "помеченного" фашистами, прибыла в расположение своих частей. Отдельный сибирский батальон прекратил свое существование. Я с дважды пробитой каской остался на передовой.
Конечно, было горько и обидно сознавать, что последний и жестокий бой батальона в логове фашистов не завершился их разгромом. Причин такому исходу было много – низкий уровень управления войсками, штабная бестолковщина, отсутствие опыта, плохая связь. Но батальон бился не зря. Он решал одну из самых важных стратегических задач того времени: ни минуты не давать врагу покоя, измотав его физически и морально. И спустя 40 лет я горжусь сибирским батальоном и склоняю свою седую голову перед славной памятью молодых сибиряков, погибших в том бою за честь и свободу Отчизны".
"Неоцененная заслуга"
Все говорили о нем – честный, принципиальный, скромный.
Воспоминания Михаила Матвеевича Кожевникова о работе в институте публиковались в газете "Учитель". Например, 4 октября 2002 года разворот издания был озаглавлен так – "Своей судьбы перебираю даты", и читатели могли узнать о фрагментах расшифрованных воспоминаний, оставленных бывшим ректором на обычных аудиокассетах. Кстати, в анонимном предисловии сказано: "В том, что сегодняшний НТГПИ именно таков, каким мы его знаем, огромная и, возможно, до сих пор не оцененная по достоинству заслуга Михаила Матвеевича Кожевникова". Что он надиктовывал на кассеты? Многое, в том числе и это: "У меня, как у всякого руководителя, были свои особенности руководства. Я никогда никого не "разносил", не "громил", предпочитая демократическую, корректную и мягкую систему отношений с подчиненными. Существовала система просьб, предложений, которые охотно принимались исполнителями. Такая форма отношений с работниками института обеспечивала, на мой взгляд, нужный уровень взаимного уважения.
Однако это устраивало не всех. Некоторые считали, что я слишком мягкотел, что в руководстве институтом мне не хватает твердости и трезвости. Настаивали на том, чтобы в жизнь института вошли методы партийного руководства – административного, бюрократического командования. Согласиться на это я не мог".
В отдельной папке домашнего архива пачка фотографий: Михаил Матвеевич в военной форме, с первой женой Любовью Михайловной и дочерьми Ларисой и Людмилой, на отдыхе в Крыму, на крыльце института в окружении студентов, много портретов. А снимок, где он держит на руках малышку – младшую дочь Лену, хранится вместе с записками, которые он писал в роддом второй жене Маргарите, в его дневнике, посвященном первым дням и месяцам жизни ребенка.
Вот лишь несколько трогательных строк: "Удивительное противоречие – великая потенция жизни и абсолютная беспомощность. Природа новую человеческую жизнь целиком отдает на попечение родителей, которые должны воспитать из ребенка настоящую личность. Меня все очень тревожит и волнует, ведь этот комочек жизни подстерегает слишком много самых неожиданных опасностей, разглядеть и понять которые не всегда могут и взрослые, даже самые заботливые родители".
Вроде, обычные строки, но за ними любовь и целая жизнь. Да и не в каждой семье будут хранить вместе с официальными документами автореферат диссертации на соискание ученой степени, записочки, мысли на клочках бумаги, рисунки. Кстати, диссертация Михаила Кожевникова называлась "Учение И.П. Павлова об ассоциациях, его значение для психологии чувственного познания".
Он был такой разный, непредсказуемый, многогранный. Конечно, его помнят и любят не только родные.
Людмила ПОГОДИНА.
ФОТОКОЛЛАЖ И ФОТОРЕПРОДУКЦИЯ СЕРГЕЯ КАЗАНЦЕВА.
Литература: Газета "Тагильский рабочий" от 08.11.2013.