Танки моего отрочества
Не стану лукавить: среди событий прожитой жизни, которыми и сегодня, на склоне лет, искренне горжусь, значится первая запись в трудовой книжке. "Год 1941, месяц ХI, число 25. Принят на завод № 183 им. Коминтерна. Ученик расточника".
Много горького и трагического предшествовало появлению той записи. Шок, вызванный сообщением о нападении фашистов на нашу страну. Проводы на фронт отца. Ночные бомбежки родного Харькова. Долгая дорога на Урал в товарняке заводского эшелона с мамой и младшим братишкой...
Нижний Тагил встретил глубоким снегом и морозами. Землянка, выделенная нам для жилья, и оформление на работу в отделе кадров не заняли много времени.
И вот – токарь третьего разряда. Это был щедрый аванс для вчерашнего восьмиклассника, ни разу не видевшего токарного станка и не имевшего понятия, как к нему подступиться. Аванс, впрочем, оказался вполне оправданным: наши умельцы-мастера дело свое знали. Они, труженики, ставшие для каждого из нас и мамами, и папами, и требовательными, заботливыми учителями, сделали все, чтобы уже неделю-две спустя ребятня, заполнившая механический цех бронекорпусного отдела, освоила станки и стала работать самостоятельно. Поклон за ту науку труда Петру Вольшанскому и Сергею Морозу, всем наставникам поры военной.
В октябре 1941-го началась переброска нашего Харьковского завода на Урал, а уже к концу декабря первые двадцать пять тридцатьчетверок отправились на фронт.
Основная часть квалифицированных танкостроителей была призвана в армию, и половину коллектива составляли подростки, юноши и девушки. Если к этому добавить женщин-домохозяек, пришедших заменить мужей, и "годных к нестроевой" пожилых трудармейцев, призванных в основном из казахских и узбекских аулов, станет ясно, что по-настоящему кадровые рабочие вместе с инженерно-техническими работниками и служащими составляли не более четверти заводчан. На них-то и легли тяжесть подготовки производства и организация выпуска боевых машин. И с этой главной своей задачей они справлялись блестяще.
Еще до войны харьковские конструкторы создали танк Т-34, не имевший по своим тактико-техническим характеристикам аналогов в мире. Но война ставила перед советскими танкостроителями все новые задачи. Теперь мало было иметь лучший в мире танк, требовалось выпускать таких машин намного больше, чем в мирное время. И специалисты всех уровней круглосуточно работали над решением этой задачи.
Запомнилось появление на заводе в феврале 1942-го заместителя наркома танковой промышленности Исаака Зальцмана, взявшего на себя руководство коллективом. Небольшого роста, худощавый и жилистый, он проносился по цеху, подобно вихрю, успевая при этом заметить неполадки в работе. Темп аврала, ни на день не утихавшего с момента обоснования завода на новом месте, ускорился многократно. На морозе круглосуточно кипела работа по возведению деревянного здания нового механосборочного корпуса и кислородной станции.
Кардинальное разукрупнение производства, решительно проведенное Исааком Зальцманом, позволило специализировать почти каждый станок на выпуск одной детали. Это открывало перед людьми без квалификации большие возможности для быстрейшего совершенствования в избранном деле. Универсалами большинство из нас, конечно, не стали, но зато в обработке "своей" единственной детали каждый сумел подняться до высот, казавшихся недосягаемыми.
Директор завода Юрий Максарев впервые в истории танкостроения реализовал идею создания конвейера по сборке танков. Благодаря этому не только возросла производительность труда на одном из сложнейших участков заводского организма, но и на сборке боевых машин можно было занять молодых рабочих.
На нашем заводе обосновался эвакуированный из Киева Институт электросварки под руководством академика Евгения Патона. Ученые впервые в мировой практике разработали и внедрили метод автоматической сварки брони. Отныне сварка бортов, башен, узлов "носа" танка и другие ответственнейшие операции стали доступны мальчишкам и девчонкам. Называя эти кадры военного времени "механизированным детским садом", Евгений Оскарович с удовлетворением замечал, что "полудетские руки прекрасно справлялись с выпуском грозного оружия для родной Красной Армии".
Огромная нагрузка легла и на плечи технологов, проявлявших настоящие чудеса изобретательности и инженерной сметки в приспособлении производства к своеобразным особенностям кадров военного времени.
Надо подчеркнуть, что и сами мы не были пассивными исполнителями. Всеми своими помыслами каждый находился там, где сражались и умирали наши отцы, братья, родные и близкие люди. И каждый старался изо всех сил ради быстрейшего разгрома ненавистного врага, во имя грядущей победы. Много делал для воплощения в жизнь этого заветнейшего из желаний наш заводской комсомол, его боевые и деятельные вожаки Рита Сухотинская, а затем Нина Пернач.
Константин Слободин
Первая военная зима была особенно трудной. Давали о себе знать жесточайшие даже по уральским меркам морозы и постоянно донимавшая голодуха, "нормальная" одиннадцатичасовая смена частенько растягивалась до 16-ти и 18-ти часов, а то и повторявшееся время от времени "казарменное положение", когда с завода не уходили по многу суток – до полного выполнения фронтового задания. Очень уставали, как о чем-то несбыточном, мечтали о выходном дне, но не сдавались. Сил прибавляло то, что ты был частицей целого, чувствовал постоянно поддержку товарищей, большого и дружного комсомольского сообщества. И труд твой был нужен там, на передовой.
В майские дни 1942 года коллектив Уральского танкового завода № 183 им. Коминтерна выступил инициатором Всесоюзного соревнования танковых, дизельных и корпусных заводов за перевыполнение планового задания. В те дни в цехе мелких узлов возникла первая на заводе комсомольско-молодежная фронтовая бригада. Это было именно то, чего требовало время – работать бригадой было легче и продуктивней. Движение за создание фронтовых бригад охватило всю молодежь завода и привело к заметному росту выпуска танков. Бригады медников Татьяны Бревновой, строгальщиков Василия Воложанина, девушек-кузнецов Серафимы Уздемир, формовщиц Анны Кушнарюк, инструментальщиков Ивана Новицкого и сотен других поражали своими успехами. Ими гордились, о них и их замечательных делах писали газеты и извещали "молнии". Стараясь не отстать от кадровых рабочих, многие молодые подвижники тыла в несколько раз перекрывали нормы выработки.
В те дни на всю страну прогремело имя фрезеровщика Дмитрия Босого. Применив созданное им оригинальное приспособление, он стал выполнять из смены в смену свыше десяти норм! "Винтовка тоже имеет пределы возможностей, – разъяснял Дмитрий Филиппович суть своего метода, – но оснасти ее оптическим прицелом, и обыкновенная винтовка станет снайперской. После оснащения станка моим приспособлением, я могу смело поставить на него ученика, и он тоже во много раз перевыполнит норму". Многие из моих товарищей подхватили этот почин. С помощью мастеров и технологов были созданы высокопроизводительные приспособления. На заводе появились первые "тысячники". Вершиной этого беспримерного движения стал участок "тысячников" в инструментальном цехе. Под руководством мастера Константина Карцева 22 молодых станочника давали продукции более чем за двести человек. Всего в том мае на заводе работало 132 "тысячника". Тридцать танков стало ежедневной нормой. В то же время истекавший кровью фронт требовал все больше. Его посланцы-танкисты буквально "выхватывали" очередную выходящую из сдаточного цеха после обкатки и испытания машину, грузили на платформу и, не мешкая, отправлялись на фронт.
Понимая, что каждый наш танк – это удар по врагу, комсомольцы и молодежь завода взялись построить в нерабочее время сверхплановую танковую колонну. Авралили, не жалея сил. Но зато как радовались мы все, передавая героям-фронтовикам плоды трудов своих! Как горды были, слушая их благодарственные слова. Под громовое "ура" сверхплановый эшелон с танками покинул территорию завода и взял курс на Запад.
"Товарищи коминтерновцы! – писала "Правда" 14 мая 1942 года. – Вы хорошо начали соревнование. Желаем вам к концу месяца прийти со значительным опережением графика!".
По итогам работы за май коллективу нашего завода было вручено переходящее Красное Знамя Государственного Комитета Обороны и ВЦСПС. Это Знамя он удерживал много месяцев подряд, и по окончании войны решением правительства оно было оставлено на заводе на вечное хранение.
В те судьбоносные дни, когда фашисты рвались к Сталинграду, заводчане отправили защитникам города еще две сверхплановые комсомольско-молодежные танковые колонны. И лучшей наградой за тот беспримерный трудовой штурм явилось сообщение о разгроме оккупантов на Волге, знаменовавшем начало коренного перелома в ходе войны.
Такая помощь фронтовикам стала традиционной для заводской комсомолии. В период "битвы моторов", разразившейся летом 1943-го на Курской дуге, в ходе боев за освобождение Харькова, за изгнание оккупантов с Украины, фронтовики получили от молодых коминтерновцев, помимо плановых, еще четыре сверхплановых танковых колонны – 50 боевых машин. "Близок час победы над врагом, – писали фронтовики комсомольцам и молодежи Урала, но не забывайте ни на минуту, что и от вашей работы зависит приближение этого часа".
Все мы помнили об этом постоянно, каждый сверял свою работу с ратной работой фронтовиков. Вместе с ними радовались мы снятию блокады Ленинграда, ликовали по поводу полного освобождения территории нашей родной Украины, а затем и всей советской земли от скверной оккупации, вместе шагали по дорогам Европы, штурмовали Берлин и трудились, не снижая темпа.
И пришел, наконец, долгожданный, радостный и, вопреки промозглой погоде, светлый день 9 Мая 1945 года. Лавина смеющихся, ликующих людей, спозаранку заполнивших улицы заводского поселка, устремилась к проходным: всем хотелось быть в такой день вместе, сообща отметить праздник Великой Победы, стоившей народу стольких жизней, крови и сил.
Моя память бережно хранит даты: 26 мая 1945 года – митинг на заводской площади по случаю выпуска 35-тысячного танка и 21 сентября 1946 года – день празднования Дня танкиста у проходной завода при большом скоплении народа, где на заранее подготовленный постамент своим ходом взошел могучий красавец танк Т-34 – символ Победы, единства братских народов.
Мы стояли всей своей бригадой в плотной толпе людей, ставших близкими и дорогими на всю оставшуюся жизнь, как и сам завод, подаривший каждому из нас гордое ощущение причастности к всенародному подвигу, к Победе. Рядом были мои друзья и соратники – Моня Виноградов, Юра Белоусов, Зина Болотникова, Шура Обабкова. Возмужавшие, повзрослевшие на целых четыре года войны, они выглядели ветеранами. И было на душе у всех легко и радостно, как бывает у людей, выполнивших свой долг до конца.
Константин Слободин, бывший командир комсомольско-молодежной фронтовой бригады.
Фото из личного архива автора.
Литература: Газета "Машиностроитель" от 21.03.2014, №11.